где-то в средине, между Кейтом и мной.
Какой-то израильтянин сунулся в темноту и теперь застыл,
открыв рот: - Ма кара?! -"Что случилось?!"
- Яв адарик! - крикнул я ему.
Он ничего не понял. Да и не мог понять. Фраза всплыла из самой глубины памяти. Все перемешалось. Это был цыганский язык, который я учил когда-то очень давно будучи опером по борьбе скражами крупного рогатого скота...
Я просил помощи...
Кейт воспользовался мгновением, прыгнул за прилавок, на
который накидывали кольца. И в ту же секунду киллер оставил Кейта, бросился к "дайатсу", которую я вначале не заметил...
Я еще мог бы его догнать, если бы неожиданно сам не ока
зался на мушке. На меня смотрел другой черный ствол. Его нацелил парень из Днепра - секьюрити, который перекинулся со мной несколькими словами на входе.
Мой бывший соотечественник держал ствол - как не держат
у нас - двумя руками...
- Клади пистолет на землю перед собой. Чуть что -сразу стреляю... Приказал он на русском.
"Дайатсу" отъехала на наших глазах. Я нагнулся, положил "Беретту" на асфальт. Кадет помахал мне рукой из машины.
- Привет! - Нас было трое - я, он и охранник из Днепра - говорившие по-русски.
К глубины парка к нам уже бежали полицейские. Израильтянин, к которому я обратился по-цыгански, меня понял. Вызвал помощь. Он бы взял в толк даже обратись я к нему на суахили.
- Теперь руки за голову... - скомандовал мне секьюрити.
Я поднял руки. Неизвестно, чтобы еще сделал бы со мной хлопец из братского Днепропетровска, но Юджин Кейт с хода снял меня с
крючка. Что-то крикнул. Я заметил жест хлопца. Понял, что могу
поднять пистолет...
"Дайатсу" с заложницей и киллером, с Дани Алоном за рулем уже
гнала прочь от стадиона. Народ шарахался по сторонам.
Мы побежали к мотоциклу.
- Пелефон! - крикнул Кейт.
Я передал ему его сотовый. На бегу он связался со своими.
Данни Алон и Кадет могли избрать любой маршрут и даже припарковаться тут же, у стадиона, - мы не могли осмотреть весь транспорт стоявший вдоль улиц вокруг. "Дайатсу" словно растворилась среди многих десятков других машин.
Но мне было известно место, на которое в аэропорту Щитограда Генерал указал киллеру. Место встречи , которое изменить было нельзя. Киллер должен был выйти на цель недалеко от перекрестка у Элиягу Голомб, рядом с несданным еще в эксплуатацию шоссе Менахем Бегин. В инструктаже Генерала, который тогда удалось тайно записать оно было указано точно...
Неожиданно прозвонил сотовый. Юджина Кейта вызвал начальник Центрального отдела полиции округа.
Мы уже гнали в сторону Элиягу Голомб. Заранее подключенная к шлему система связи позволяла Кейту разговаривать, не отрывая рук от руля. По обрывкам фраз по отдельным словам я примерно представил о чем шла речь.
Начальник Центрального отдела был удовлетворен оперативной обстановкой. Ночь православной Пасхи в Иерусалиме проходила наредкость спокойно. Информация о предполагаемой разборке на Пасху не подтверждалась. Российский бизнесмен, его семейство, друзья, телохранители покинули Храм, не дожидаясь окончания Всенощной...
Начальник Центрального встревожился лишь, когда ему доложили, что одна машина из сопровождения Кайнака и ее водитель исчезли.
- Как? Почему?!
Речь наверняка шла о ФСБшнике.
- Я дал команду в Аэропорт перекрыть въезд. Кроме того...
- Еще что-то?!
- Исчез этот Чокнутый. Рыжий... Бецалел! Оставил включенным телевизор. Зажег на кухне свет. Ребята понадеялись. А он слинял!
Стало ясно: после моего звонка Бецалел схода отвез Максима в Аэропорт. ФСБшник свалил по заграничному паспорту Бецалела первым же отлетавшим в Европу самолетом. Израильский даркон позволял обходиться без въездных виз.
ФСБшник снова нарушил планы покушения.
" Никто не остановит кортеж Кайнака в условном месте, не выведет хозяина виллы под пули киллера..."
- А где Кайнак и остальные? - крикнул Кейт.
- По дороге на Бейт ва-Ган...
- О кей!
Мы были уже у перекрестка.
Впереди показалась "дайатсу" и одновременно кортеж Кайнака. Не было только Максима, который договорился с Кайнаком заглянуть в Луна-Парк. Ситуация изменилась...
У Кадета должног быть вятянулась физиономия, когда он увидел, как машины, не замедляя скорости, машины прошелестели в нескольких десятках метрах и свернули в сторону, вверх, на Байт ва-Ган. Это был облом. Фашла, как говорят израильтяне... Моя миссия на этом закончилась, остальное принадлежало сделать полицейским.
И почти одновременно Кадет и Дани Алон увидели "ямаху" Юджина Кейта. Ни частный детектив, ни киллер не ожидали, что их будут преследовать на мотоцикле.
"Дайатсу" с хода рванула к строящейся скоростной трассе. Движение тут было закрыто. Въезд загораживала символическая оградка с короткой надписью на иврите и английском. Машина легко сбила ее. Проскочила вперед. Юджин Кейт не замедлил резко переложить руль. Рванул следом. Мы едва не пропахали по асфальту...
Это нас, возможно, спасло. Впереди, из "дайатсу", разда
лось несколько выстрелов...
Позади не было видно ни одной полицейской машины. Да они
и не рискнули бы ринуться под "кирпич". Их завывания слышались далеко позади...
- Ты где, кстати? - поинтересовался полковник в трубку.
До него вдруг дошло, что доносящиеся помехи и грохот могут происходить не по причине окружающего транспорта, а в виду перемещения самого Кейта.
- На новой трассе между Элиягу Голомб и Рамотом...
- Менахем Бегин? Там же натыкана техника, трубы...
- Вижу впереди "дайатсу" с киллером. Они гонят к туннелям...
Начальник Центрального отдела выругался, бросил трубку.
Кейт повернул голову:
- К выездам из туннелей теперь наверняка бросят патруль
военной полиции...
Крупнейшее инженерное сооружение в звукоизолирующем жолобе, с тремя туннелями, с парящим мостом и тихим асфальтом, должно было открыться только через пару месяцев.
"Дайатсу" виляла между оставленной строителями техникой.
Застывшие могучие "картпиллеры", трактора, разложенные тут и
там запасные части, инструменты...
Дани Алон гнал, как профессиональный гонщик. В какой-то момент
"Дайатсу" вдруг взлетела на боковой бруствер. Мне показалось, она прочертит бортом по оставленному на обочине трактору...
Встречная трасса была пуста, но пространство между обеими полосами заполнял строительный мусор, камни, техника.На фоне неярких огней впереди показались черные зевы. Вслед за "дайатсу" мы словно влетели в темную трубу...
Туннель был широк. Слабо освещен.
По обе его стороны виделись вделаннные в бетон металлические шкафы. Шкафы были сквозные. Их вторые дверцы выходили в соседние туннели, предназначенные для движения в обратном направлении. Вдоль бетонной стены были прикреплены телекамеры, они еще не работали...
Внезапно "Дайатсу" впереди замерла. В конце туннеля мелькнул свет. Там стояли "джипы", перегородившие путь. Полицейские что-то заорали, послышались выстрелы...
Кейт резко затормозил. Мы соскочили с мотоцикла, побежали к машине. Дани Алон был еще на месте. Кадет успел оставить "дайатсу". Слинял. Ловить его была не моя задача. Я не служил в израильской полиции...
Кейт метнулся к одной из дверц в бетонной стене, распахнул ее, поднял зажатый обеими руками пистолет.
Стрельба, как по команде, прекратилась. Кадет показался из проема, поднял руки - белесый, с неизменной улыбкой. Пистолет он уже успел выбросить. У киллера был вид игрока, для которого риск, деньги, девочки, своя и чужая смерть - все постоянно вперемежку, как спагетти в тарелке...