Полнейшая растерянность и смятение чувств…
— Мне не за что ненавидеть тебя, — наконец произнесла она, — сегодня началась наша совместная жизнь, и в ней было только хорошее.
Что ещё сказать в их непростой ситуации? Катя погладила его, прижалась, а он тут же воспользовался и подмял её под себя. Возражать было неуместно, и пришлось чуть направлять раздухарившегося мужчину, чтобы получить свою порцию удовлетворения. Бертран показал себя чутким и податливым к обучению, хотя в этот раз он взял инициативу в свои руки.
И всё же, уже выйдя из своих покоев и занявшись делами, Катерина поняла, что этот рыцарь готов к ней прислушиваться, уступать, но хозяин положения — он, и он будет делать так, как посчитает нужным, а ей надо подлаживаться.
Она привыкла подлаживаться под Вячеслава, но при этом она оставалась независимой хозяйкой. Его не интересовала её жизнь и дети, что давало ей свободу в действиях, но он обеспечивал её. У Кати всегда был выбор… ну, она так считала, что был, и что она могла в любую минуту уйти от Славика. За ней стояли родители, общество, а здесь есть только благорасположение Бертрана. Это унизительно, но в то же время оказалось надёжней любви гения.
«Правда, это только пока!» — осадила свои мысли Катерина, но видя, какую ответственность за всех несёт Бертран, она понимала, что ему чаще легче приказать, чем что-то объяснять. А ей надо стать той, к кому он будет прислушиваться, не сожалея о том, чего достигла политика равноправия и толерантности её века. Во всём есть положительные и отрицательные стороны.
Катерина прошла на кухню и посмотрела, как организована там работа. Одна женщина моет горшки, кастрюли, тесаки, а две помогают Манон с разделкой продуктов. Как она успевает со всем управляться, уму непостижимо! Немного понаблюдав за работой, Катя заметила, что помощница постарше хотя бы понимает, чем занимается и не дёргает лишний раз Манон вопросами, а вот вторая явно недоумевает, зачем мелко резать морковь, почему её заставляют мыть зелень и едва шевелится.
Нам в этой картинке интересен размер очага. Печи на кухне появились оказывается позже.
Управляющая увидела сеньору, её взгляд, обращённый на копушу, и подошла к ней:
— Это Тео. Её родители не смогли выдать её замуж и отдали нам дюжину породистых гусей, чтобы пристроить сюда. Но я её не из-за гусей взяла, не подумайте плохого, сеньора, мне нужны помощницы.
— Я думала, что все стремятся работать в замке, это все же лучше, чем торчать в огороде!
— Желающих много, но я устала обучать девушек. Только вложу в них душу, а они выскакивают замуж и вынуждены уходить. Эту дурищу никто не возьмёт, а мне с ней хоть и мучение, но польза от неё есть.
— А вторую как зовут?
— Анет. Она вдова, и хотя старый сеньор не любит привечать вдовиц с детьми, я рискнула. Наш хозяин редко бывает в замке, его не раздражают бегающие дети. Да и Анет строга с девочками, всё же тут стройка.
Катерина перевела взгляд на мойщицу посуды.
— Это Бритта. Она носит воду, дрова, иногда помогает разделать мясо. Сильная женщина, но туповата.
Сеньора выгнула ровно очерченную бровь и Манон развела руками, показывая, что бывают случаи посложнее, чем с Тео. Катя посмотрела на Анет, оценила её быстрые, ловкие движения, смышлёный, хоть и тревожный взгляд.
— Сколько лет её девочкам и где же они, пока она здесь работает?
— Вот столько и столько, — Манон показала пять пальцев и четыре, а потом неуверенно назвала цифры. Катрин кивнула ей, подсказывая, что женщина верно обозначила счёт. — За кухней есть каморка, там ночуют Анет с Тео, там же девочки сидят днём.
— Целый день?
— Ну почему же целый день, выбегают погулять, когда у нас выдаётся свободная минутка.
— Я хочу посмотреть на них, — продолжая наблюдать за работой Анет, задумчиво проговорила Катерина.
Помощница ссутулилась, услышав пожелание госпожи, а Манон хотела что-то возразить, но лишь пригласила хозяйку следовать за собою.
В маленькой каморке при свете крошечного окна-дыры на раскиданном сене сидели две девчушки. При виде управляющей и богато одетой хозяйки, о которой они уже слышали от мамы и тёти Тео, девочки забились в уголок, стараясь быть незаметными. Они не испугались, разве что самую малость, но как будто показывали, что они занимают мало места и ни на что не претендуют. Из уголка малышки с любопытством наблюдали за реакцией двух важных женщин.
— Манон, детям, конечно, на стройке не место, но сидеть здесь тоже не выход. Быть может, устроить их в уголке на кухне?