— Какие двое?
— Стажёр молодой, да мелкий такой, на обезьяну похожий…
— Сам скелета! — не выдержал Грыст. — Драка борода швырк-швырк капут бахатыр!
— Чего? — изумился Черномор. — Язычник, переводи!
Похоже, комментатор помнил угрозу воина по искоренению ему языка, потому что перевёл без стихов:
— Говорит, ты сам мелкий! На смертный бой зовёт, всю бороду грозится вырвать.
— Ишь ты! — удивился Черномор, поглаживая длинную бороду. — Откуда ты такой боевитый?
— Погоди! — Святогор недоумённо посмотрел на вышеобозначенных личностей. — И ты, Сергей, тоже не поддался волшбе Кощея?
— Выходит, не поддался, — пожал плечами парень. — Я к нему никак подобраться поближе не мог, пристроился за Грыстом, думаю, он сильный, пробьётся… Тут что-то холодное мимо меня пронеслось, и все замерли.
— То есть, абориген тебя от магии хладной защитил. А ты, почему не замёрз? — спросил Святогор у Грыста.
Тщедушный абориген тяжко вздохнул и, потупив взгляд, пробормотал:
— Мэджик резистанс сто двадцать.
Богатыри удивлённо переглядывались, явно не понимая.
— Язычник! — позвал Черномор.
— Сопротивление к магии у него хорошее, — пояснил тот и гордо добавил: — Почти, как у меня. У меня сто тридцать! Вот, как сейчас, помню…
— Щас я проверю твоё сопротивление моему мечу! — рявкнул Черномор.
— Сдается мне, темнишь ты, братец! — пристально глядя на аборигена, сказал Святогор. — Ну-ка, рассказывай, как есть!
Грыст опять тяжко вздохнул, напомнив Сереге бегемота из зоопарка, и забормотал что-то. Миг — и перед изумлёнными воинами предстал огромный, толстый, зеленокожий тролль. Ростом он превосходил даже Конана, да и шириной плеч, пожалуй, тоже. На макушке у него красовался небольшой клок волос, в остальном же череп тролля блистал девственной зеленью. Маленькие глаза, здоровенный, увесистый нос, губы — как у негра после драки, то есть, огромные. Из одежды на нём были только кожаные штаны. В общем и целом — далеко не красавец! Послышалось дружное богатырское "о-о-о", а кое-где раздался звон вынимаемых из ножен мечей.
— Подождите! — Черномор нахмурился. — И зачем сюда нечисть зеленая заявилась?
— Сам скелета! — тихо огрызнулся тролль.
— Да чего с ним разговаривать! — послышался чей-то крик. — Башку ему с плеч!
Послышались одобрительные возгласы. Серега недоумённо посмотрел на воинов — кажется, они всерьёз намеревались устроить кровавую баню Грысту. Но он же…
— Ты куда? — Святогор попытался поймать парня, но тот увернулся, подошёл к троллю и встал рядом.
— Вы что, ополоумели? — заорал он.
Заинтересованные богатыри примолкли.
— Кого вы собрались бить? Товарища своего? Который вас от смерти спас? Пока вы отдыхали в анабиозе, Грыст с Кощеем сражался насмерть. Я свидетель! И Язычник подтвердит!
Собравшиеся не поняли, где они отдыхали.
— Да, он же людоед! — вновь раздался чей-то голос.
— Не знаю, людоед он или нет, а только с таким товарищем я бы не побоялся встать плечом к плечу в битве! — парень исчерпал свой невеликий запас красноречия и закончил: — Короче, первый, кто попытается напасть на Грыста, получит по башке вот этой самой волшебной киянкой!
Серега не понял, что он сказал такого весёлого, но послышались смешки, постепенно переходящие в открытый смех. Широко улыбался Святогор, смеялся Черномор, неприкрыто ржали в голос богатыри.
— Вы мне не верите? — Серега почувствовал, как в нём вскипает злость. Грыст положил свою огромную ладонь ему на плечо.
— Спасибо, друг, за поддержку! Но я сам разберусь, а то достанется тебе ни за что.
— Я не уйду! — упрямо помотал головой парень. — Иван, не подходи! Я ж не посмотрю, что ты брат Вари!
К ним направлялся Иван-дурак с сосредоточенным видом.
— Да, убери ты свою колотушку! Значит так, — Иван обернулся к воинам, — чувствую, Сергей правду говорит! Так что, если чего… в общем, я с ними!
Конан пожал плечами, спрыгнул с коня и тоже присоединился к небольшой группе. Постепенно, по одному, по два, присутствующие перетекли сюда же, в итоге получилось, что все воины сгрудились вокруг Грыста и Серёги.
— Молодцы! — Святогор протолкался к ним и внимательно посмотрел на тролля. — А теперь рассказывайте, что было после синего тумана. Давай ты, Грыст. Я же слышал, что ты и не на тарабарском умеешь разговаривать.
— Да, рассказывать особо нечего. Вы все замерзли, а мы с… — тут он посмотрел на Серегу и продолжил, — с другом напали на Кощея. Он ловкий, чуть меня не прикончил. Если бы не Сергей, мне конец бы наступил. Он волшебной киянкой Кощею по руке ударил, тот своё оружие выронил, и вопить принялся, как ошпаренный. Тогда Сергей ещё ему добавил, а я ногой приложил. Да не совсем удачно, захромал. Тут Кощей врата создал, а из них Черномор появился. Собственно, всё. Кощей сбежал.
— Да, боян из тебя никакой! — Святогор почесал нос и улыбнулся. — Так ты тоже думаешь, что киянка волшебная?
— Конечно! — без тени сомнения воскликнул тролль. — Слышали бы вы, как верещал Кощей!
Вновь послышались смешки, впрочем, быстро замолкшие, потому что Грыст нахмурился.
— Верить нет? Драка?
Вопрос из уст двухметрового тролля прозвучал гораздо убедительнее, чем в то время, когда он изображал аборигена.
— Киянка эта, — Святогор усмехнулся, — самая обычная. Ею кирасы выправляют, шлемы. И ничего в ней волшебного нет.
— Так вы её не у Гефеста взяли? — обиженно спросил Серега.
— Почему же, у него! Он киянкой и работает.
— Но тогда…
— Видишь ли, здесь, на Ратном поле тех, кто впервые выходит на сечу, вооружают такими колотушками. Чтобы остальные видели — перед ними новичок. Здесь ведь испытание воли и души, а не мышц и силы. Нет, сила нужна, но… не для новичков. Если бы их в первом же бою прибивали, то на Ратном поле сражаться некому стало бы.
Серега покраснел. А он-то думал, что всё по-настоящему! Перья распушил… а сам птенец несмышленый!
— А Кощей как же?
— Кощей сюда попал неизвестно как и непонятно почему. На его появление никто не рассчитывал. Вон Черномор расследованием и займётся — это его прямая обязанность.
— Но, — Грыст, внимательно слушавший рассказ, не утерпел и вмешался в разговор, — почему тогда Кощей орал, когда Сергей его лупил колотушкой?
— А он орал? — спросил Черномор.
— Как резаный! — подтвердил тролль.
— Может, ты, в самом деле, стажеру дал какую-нибудь особенную киянку? — спросил воевода у Святогора.
— Да, самую обычную… Сергей, дай-ка мне инструмент!
Серега отдал колотушку. Все принялись рассматривать киянку.
— А это что? — ткнул пальцем Конан.
Воины склонились к колотушке, раздалось звучное "БАМ", когда некоторые столкнулись шлемами. Но на такую мелочь никто внимания не обратил, потому что все пристально разглядывали две небольших желтоватых штучки, крепко впившиеся в дерево молотка.
— Не помню, было это или нет, когда я инструмент брал, — нахмурился Святогор. — Может, амулеты заговорённые? Пойти, спросить, что ли у Гефеста?
— Да это же кощеевы клыки! — заржал вдруг Грыст. — Сергей ему киянкой по зубам съездил в самом начале! Вот Кощей и выл — наверное, не нравилось, когда собственным зубом били!
Богатыри поражённо молчали. Черномор кашлянул:
— Теперь понятно, почему он "всывал к Церномору".
— А что, симпатично! Пожалуй, братец, тогда и я к тебе буду так взывать! — ухмыльнулся Святогор.
Возмущённый Черномор хотел что-то возразить, но его опередил Н Губу, которому очень не понравилось его сравнение с "голубыми отморозками":
— А отряд твой отныне будет церноморским!
Раздался дружный смех. Черномор только рукой махнул — начни оправдываться, и кличка насмерть приклеится. А так, поскалятся час-другой, да забудут…