— Я из фирмы этой вышел и на остановку подался, — рассказывал Мишка, разливая заварку по чашкам. — Честно говоря, я толком даже не понял, как всё произошло. Подошёл автобус, народ начал в него залезать, ну, и я, конечно, тоже. Стою на нижней ступеньке, думаю, не заберусь — некуда уже. И вдруг сзади какой-то огромный мужик попытался с разгона в автобус заскочить.
— А откуда ты узнал, кто там был, ты же спиной к остановке стоял? — тоном следователя спросил Серега.
— Это мне потом сказали. Не перебивай! Хотя, в общем-то, рассказывать больше и нечего. Мужик этот меня придавил к дверце, а руку я убрать не успел. В травмпункте сказали, что трещина в кости. Гипс, вот, наложили.
— Понятно, — пробормотал Серега, — а синяк откуда?
Мишка вдруг покраснел.
— Ты понимаешь, передо мной на ступеньку выше девушка стояла… Кстати, похожая на ту симпатичную секретаршу. Наверное, ей показалось, что я к ней пристаю…
— Я почему-то не удивлён, — хмыкнул Серега.
— Да, ты что! — возмутился Михаил. — Меня к ней тот амбал прижал! А она, не глядя, ка-ак двинет локтём! Ну, и мне прямо в глаз. Короче, никуда я не уехал, так и остался на остановке с фингалом и сломанной рукой. Одно утешение — до осени теперь в военкомат меня не затребуют! Так что, зря я в эту контору ходил! Кстати, а с тобой о чём беседовали? Что-нибудь пообещали?
В Серегиной голове цветным калейдоскопом закружились обрывки: бесплатная отмазка, договор с кровью, слова Святогора, что Мишкин контракт выполнен. И "шкаф" Сильвестр, выполняющий специальные задания.
— Слушай! — свистящим шепотом сказал Серега. — Я догадался!
— Это до тебя только дошло, что тебе там сказали? — ядовито осведомился Мишка и усмехнулся: — Наверное, теперь жалеешь, что от договора с ними отказался?
— Ты дурень, понял? Ты хоть понимаешь, во что вляпался?
— И во что? — неуверенно спросил Мишка. Улыбка сползла с его лица. — Ты о чём?
— Подумай немного, даже если это для тебя болезненно! Тебе обещали, что военкомат до осени не потревожит? Обещали! Что-нибудь в договоре было о способе, которым тебя собираются отмазать?
Мишка прищурил, и без того заплывший глаз.
— Вроде, нет.
— Вроде, — передразнил друга Серёга. — Вот тебе и обеспечили законный способ освобождения от службы! Сломали руку!
— Фу! — облегчённо выдохнул Мишка. — Я уж было напугался…
— Ты что, ничего так и не понял? Помнишь, что сказал очкарик? Временное освобождение от армии становится постоянным!
— Чего? — Мишка явно тупил.
— Того! Тебе обеспечат пожизненное освобождение от службы в армии. К примеру, инвалидом сделают!
— Хе-хе, — нервно хихикнул Мишка, — шутник ты! Не посмеют! Да и зачем?
— Затем, что ты договор кровью подписал!
Мишкина физиономия стала бледно-зеленого цвета. До него, наконец, дошло. Серега продолжал:
— Мне… их директор сказал, что все, кто к ним обратился, пошли служить. Мол, совесть в них проснулась. Теперь я понимаю, отчего она проснулась!
Мишка тоскливо посмотрел на загипсованную руку.
— И что мне теперь делать?
Серега усмехнулся:
— Говорил тебе, странно там! Не слушал… Я думаю, у тебя только один выход: как рука заживёт, дуй в военкомат! А лучше — прямо завтра!
— Что, со сломанной рукой?
— Ага. А то ведь, если ногу сломают, добираться станет труднее.
Довод был убедительным. Мишка обречённо спросил:
— А ты как? До чего договорился?
Сереге вдруг расхотелось рассказывать другу о своих приключениях. Всё одно не поверит.
— А я тоже в военкомат иду. Только без посторонней помощи. Ладно, Мишань, пока! Домой пойду, предки, наверное, уже волнуются.
Мишка с удивлённым выражением лица остался размышлять о своей горемычной судьбе, а Серега отправился домой.
За ужином он обратился к отцу:
— Батя, ты не мог бы завтра позвонить дяде Пете и попросить его об одной вещи?
Дядя Петя — это друг детства Серёгиного отца и по совместительству — военный комиссар. Он Серегу знал, как облупленного, и даже как-то предложил помочь с отсрочкой от армии. На что отец капитально обиделся и месяц с ним не разговаривал, а Серегу чуть ли не выпорол. "Каждый мужчина должен пройти службу в армии! Иначе он — не мужчина!" После того случая Серега уже не рисковал обращаться с просьбами "отмазать" его от службы ни к отцу, ни к его другу, а пытался самостоятельно отыскать способ.
— Зачем? — отец помрачнел. — Опять? Мы же с тобой уже говорили…
— Ты бы сначала дослушал, — спокойно и внушительно сказал Серега. — Я хочу, чтобы ты попросил его помочь мне попасть в десант. Или, ещё лучше, в спецназ!
Отец в изумлении выронил ложку, удивлённые мама и младшая сестра Сереги — Людка, ахнули! Даже кошка перестала умываться и внимательно посмотрела на виновника переполоха.
— Не иначе, медведь в лесу сдох, если ты в армию собрался! — нахально заявила Людка. Она подошла к брату, положила ему ладонь на лоб, с сосредоточенным видом нахмурила брови и объявила: — Температуры нет. Значит, помешательство! Надо "скорую" вызывать!
— Брысь, болтушка! — усмехнулся Серега. — Ну, как, пап, попросишь?
Получив в ответ утвердительный кивок, он, как ни в чём ни бывало, принялся за ужин. Отец с матерью молча переглянулись. И лишь когда дети ушли из-за стола, родители грустно улыбнулись друг другу.
— Как будто он повзрослел за один день! Позвонишь Петру?
— Конечно! Только не позвоню, а сам схожу.
А Людка, тем временем, пристала к Сереге, чтобы он рассказал ей про древний Рим. Она уже скоро заканчивала пятый класс и изучала историю древнего мира. Но ведь самой читать не так интересно, как слушать брата. А Серега, хотя и был закоренелым троечником, историю любил и по этому предмету всегда получал четверки и пятерки. Поэтому младшая сестра частенько просила его что-нибудь рассказать: и, вроде как, уроки учишь, а в то же время, ничего не делаешь. Но сегодня, к удивлению Люды, Серёга отказался рассказывать про древний Рим.
— Ну, его! Давай, лучше, я тебе расскажу про одно удивительное место! Будешь слушать? — получив в ответ энергичный кивок головой, он продолжил: — Место это называется Ратное поле…
*****
Капитан и лягушка
— Иван, имей совесть!
— Анатолий Семёнович, ну, не могу!
— Капитан Прошин!
— Товарищ полковник!
— Ладно. Три дня!
— Да, вы что! Мне надо минимум две недели!
— Иван, имей совесть!
— Анатолий Семёнович, ну, не могу…
Программист назвал бы этот разговор бесконечным циклом с отсутствием контроля. Поясняю для простых смертных, не приобщённых к высокому искусству разбираться в закорючках СИ и Паскаля, на работе не вынужденных чинить всё, что в названии имеет слово "электрический" и не говорящих в обычной жизни так, что их никто не понимает… О чём это я? Простите, автор всё ж таки программист! Так вот, бесконечный цикл — это когда нет условия, при котором цикл заканчивается. Вот и в разговоре, если так можно назвать набор повторяющихся фраз полковника Нечаева и капитана Прошина, явно отсутствовало условие останова.
Завершался, наверное, пятый круг, когда полковника "расклинило".
— Ладно, чёрт с тобой, четыре дня!
— Анатолий Семёнович, хотя бы десять дней, а?
— Иван, имей совесть!
— Анатолий Семёнович, ну, не могу…
Они готовы были впасть в новый виток бесконечного и бессодержательного разговора, но в этот момент зазвонил телефон внутренней связи.
— Товарищ полковник! Блин! Новое ограбление!
— Капитан Лукашкин, с каких это пор вы себе позволяете выражаться при докладе начальству?!! — стальным голосом произнёс Нечаев. В другой раз Лукашкину точно не поздоровилось бы, но не сейчас.