— Пальцев у вас пять, и от перемешивания количество не уменьшается! Святогор Иванович, там сеча новая начинается…
— Ох, ё-ё-ё… — вскричал Хитохи-сан, а эхо, очень слабенькое в шатре, повторило шепотом "мать". — Совсем забыл!
И выскочил наружу. Серега удивлённо сказал:
— Японец, а ругается по-нашему!
— Уважает шибко! — туманно пояснил Святогор. — Так чего ты хотел?
— Вы говорили, что я, как победитель, должен участвовать в новой сече. Мне бы оружия какого раздобыть. А то ведь даже киянку забрали.
Святогор захохотал и хлопнул брата по плечу.
— Видишь? А ты в психике сомневался! Кремень, а не человек! И пальцы считать умеет, и в бой рвётся!
— Балбес, а не человек! — сказал Черномор, впрочем, беззлобно. — И куда ты собрался? Тебя ж там прибьют, и как звать не спросят! Ты ведь уже статус новичка потерял — теперь воином являешься. А с воина и спрос другой!
— Но ведь мне говорили… — растерянно пробормотал Серега, переставший понимать, что происходит.
— Тебе говорили, что ты, как победитель, ИМЕЕШЬ ПРАВО выступить в следующей сече. Это не означает, что ты ДОЛЖЕН там выступать. Мой тебе совет — потренируйся сначала!
Святогор кивнул.
— Вот когда опыта наберёшься — тогда и выйдешь! А пока домой отправляться надо. Ну, Черныш, покажи класс!
Черномор вздохнул:
— Эх, хорошо посидели. Жаль…
Воевода скороговоркой произнёс что-то неразборчивое, волосы и борода у него зашевелились, как от дуновения легкого ветерка. Со Святогором происходило то же самое. Неощутимый для прочих ветерок пару секунд ерошил шевелюры братьев, после чего пропал. Варя завистливо вздохнула.
— Это чего было? — шепотом спросил у неё Серега.
— Алка-зельцер. Видел, как Черномор умеет? Раз — и готово: оба трезвые, и никакой опасности для окружающих!
Действительно, Черномор и Святогор поднялись, как ни в чем, ни бывало, будто и не опустошали кувшины всю ночь. Воевода отправился разбирать богатырские завалы возле столов в поисках воинов из своего отряда, а Святогор сказал Сереге:
— Ты готовься к отправке, а я, тем временем, попрощаюсь.
Старик ушёл, а Серега пробормотал:
— Голому собраться — только подпоясаться. Варь, я почему-то только сейчас подумал… А как я тебя найду?
— Дядька Святогор подскажет.
— А вдруг его на месте не будет, когда я вернусь?
Варя смешно наморщила носик, подумала и заявила:
— Тогда я сама тебя отыщу.
— Она отыщет, не сомневайся! — сказал подошёдший Иван. — Думал я тебя в гости зазвать, но дядька сказал, что дела у тебя долгие и важные. Что-то там со службой…
— Откуда же он знает? — удивился Серега.
— Дядька, он такой! Ну, побратим, бывай! Но в гости всё равно ждём. Правда, Варька?
Девушка кивнула, застенчиво улыбнувшись.
— Парень, ты молодец! Против Кощея устоял! — Конан хлопнул Серегу по плечу. Поскольку киммериец уже протрезвел, то рука у Сереги отходила уже не так долго, как после прошлых поздравлений. — Для простого смертного — это неплохо! Вот, держи, на память!
Варвар протянул Сереге здоровущий кинжал с чернёным лезвием и эбеново-черной рукоятью.
— Стигийская работа, что удивительно! Обычно они всё больше колдовством промышляют…
— Фе, кинжал! — вперёд протиснулся Людвиг. — Брат, я дарю тебе своё лучшее копьё! Пробивает всё, главное — попасть!
— Тогда уж и коня подари, — тролль сделал шаг вперёд, затерев Людвига во второй ряд. — Сергей, если понадоблюсь — только свистни.
С этими словами Грыст протянул ему крохотный свисток.
— В нём магии на один раз, поэтому свисти только в самом крайнем случае!
Серега растерялся.
— Ребят… да вы что… спасибо! У меня с собой ничего и нет, чтобы отдариться…
Он принялся судорожно шарить по карманам. Несколько пятирублёвых монет, мятая десятка и ключи от дома. Всё! Ну, не деньги же совать людям! Хотя, вот ножик-брелок… Серега отцепил его от связки ключей и призадумался. Кому отдать-то?
— Что это? — с любопытством спросил Людвиг, умудрившийся снова протиснуться на первые роли.
Серега раскрыл крохотный ножик.
— Шило что ли? — спросил Иван.
— Камни из лошадиных копыт доставать, — сказал рыцарь.
— Зубочистка, — догадался тролль.
— Обрядовый нож маленьких стигийцев, — почесал нос варвар.
— Меч для Горыни, — сказала Варя.
— А и, правда! — Серега присел и протянул ножик трехголовой крылатой ящерице. — Горыня, это тебе. На память!
Все три головы склонились над брелоком, обследовали его и одновременно сказали: