— Здрасьте, гражданин начальник! — шутовки поклонился Федька. — Давненько не встречались!
— К твоему счастью, — буркнул Иван, глядя на дамский кошелёк в руках вора. — Попадёшься же когда-нибудь, Федька! Или торгаши шею свернут!
— Пусть сначала поймают! — вор задорно улыбнулся, а кошелёк исчез.
— Всенепременно поймают, дай только срок!
— А вот срока мне не надо!
— А тебя и не спросят! Слушай, ты что-нибудь знаешь о "гастролёре"?
Федька недовольно нахмурился — не дело трепаться с милиционером о собратьях по профессии. Но ведь и Кривой — "старшой" квартала на днях злобствовал, требовал подать ему наглеца в любом виде! Так что, похоже, в данный момент всё в одной упряжке.
— Сами ничего не знаем, — проворчал Снайпер, — всех на ноги подняли, а толку нет! Одно могу сказать — не наш он, приезжий. И отморозок полный — лезет везде, никого не боится! И, главное, никто его не видел! А зачем лезет — не поймём!
— Как это? — удивился Прошин. — В смысле, "зачем лезет"?
— Вот тебе, начальник, и в смысле! Сегодня ночью к Блину залез! Зачем, спрашивается? Взял пару колец, браслет, да часы золотые. А тонну баксов оставил лежать на тумбочке!
Иван удивлённо поднял брови — действительно, странный вор. Утащить пару ювелирных украшений и не тронуть тысячу долларов, лежащих на видном месте — непостижимо! Жаль, что Иван так и не успел ознакомиться со сводками — теперь приходится расспрашивать вора о воре.
— И что, в остальных случаях так же было?
— Да. Мы думаем, чокнутый к нам пожаловал — деньги не любит, ему металл подавай! Но, профессионал! Мастер, каких поискать! Он же умудряется в такие дыры залезать, что не всякий ребенок протиснется! Вот бы у него поучиться!
Иван вздохнул, с сожалением глядя на Федьку, и пошёл домой. По пути его взгляд наткнулся на красочное объявление, висящее на заборе. На нём были нарисованы разноцветные лошади с элегантными наездницами, красноносые клоуны, пара жонглёров и дрессировщик с тоненькими закрученными по-чапаевски усиками, командующий разнообразным зверьём. "Цирк-шапито А.К. Розенкрайцера — лучший в мире!" — вот что гласило это объявление.
Внезапно Ивану пришла в голову мысль. Сначала он её прогнал, потом вернул, рассмотрел со всех сторон и пришёл к выводу, что "может и срастись". Мысль, в общем-то, была проста, как три рубля: попробовать спровадить волшебную жабу в цирк. Насовсем! Нужно было только преподнести ей эту идею подобающим образом.
Иван посмотрел на часы — скоро Мила забеспокоится и, чего доброго, отправится на его поиски. Но время ещё было — он развернулся и отправился к цирку, раскинувшему свои шатры на площади Революции. Площадь до сих пор не переименовали, на ней происходили все более-менее значимые городские события: от митингов в поддержку той или иной партии до ночных гуляний выпускников школ. Сейчас здесь львиную долю территории оккупировал цирк.
Иван заглянул в окошечко кассы.
— Мне с директором поговорить надо, — сказал он, показывая развернутое удостоверение.
— Пройдите мимо клеток, он в сиреневом фургоне.
Иван зашагал к заметному фургону, по пути пялясь на клетки с животными, как школьник, сбежавший с уроков. Лошади высовывали к нему морды из стойл и явно попрошайничали, хищники были отгорожены от зрителей двойной решеткой, а вот обезьяны сидели в обычной клетке. Пол в обезьяннике был завален апельсиновой и банановой кожурой, кусочками яблок и засохшими хлебными корочками.
Капитан поневоле остановился около приматов — он с детства любил наблюдать за ужимками человекообразных. Три шимпанзе: вроде как, папа, мама и детёныш, с любопытством уставились на пришельца. Малой тотчас подбежал к решетке и вытащил наружу лапу, мол, давай угощение.
— Нет у меня ничего, — с сожалением сказал Иван. — В следующий раз приду…
Детёныш словно понял и переместился на сторону, соседнюю с львиной клеткой. Мамаша тут же рявкнула на детёныша и отвесила ему здоровенную плюху. Обезьяныш с визгом умчался прочь. Папаша-обезьян пристально уставился на человека своими крошечными глазками, отчего Прошину стало не по себе, но взгляда он не отвел — не хватало ещё уступить какому-то животному! Дуэль взглядов продолжалась около минуты, после чего, словно сговорившись, они синхронно отвернулись и отправились по своим делам: шимпанзе принялся выискивать блох у самки, а Иван пошёл к сиреневому фургону.