— Моё дело — приказать, а остальные должны хоть из кожи вон выпрыгнуть, а доставить мне удовольствие на совесть сделанной работой! — взвыл Варзалл, продолжая осыпать приближённого градом метких ударов.
Увидев великолепное ожерелье из чёрного жемчуга, который прекрасно оттенит её нежную кожу и бездонные фиолетовые глаза, Верховная жрица Бездны решила получить желаемое, так сказать, малой кровью. Блондинка нежно проворковала:
— Повелитель, да как этот червь смеет перечить тебе?! — и она ловко пнула поверженного наземь праведным гневом Главного демона наглеца, который посмел ставить Шатанар выше неё.
— Что ты делаешь, убогая?! — взвыл несчастный, второй рукой хватаясь за саднящие рёбра.
— Занимаюсь воспитанием строптивого раба, который посмел перечить своему господину! — и она наградила Варзика таким многообещающим и томным взглядом, что тут же завладела его вниманием.
Глава 29. Облом, опять облом!
С полчаса сладкая парочка развлекалась. Они сообща издевались над поверженным наземь неудачником. Лишь когда Картуфф от боли и обиды хрюкнул и потерял сознание, забава полностью утратила свою актуальность. Поэтому блондинистая зараза поволокла Варзалла в давно облюбованный ими для тет-а-тетов альков. Главный демон, стекая на пол от откровенных ласк своей Верховной жрицы, и не заметил, как она стащила приглянувшееся ей ожерелье.
Картуфф сразу заметил проделку водяной нимфы. Он только горестно провыл, потирая на совесть отшибленные начальством части тела:
— Нет в мире счастья и справедливости! Нигде нет! Этой кобыле стоялой — ласки и украшения! Мне, верному до последнего дыхания соратнику — отшибленные рёбра и ноющее от побоев, нанесённых Мидой исключительно из вредности и чувства противоречия, хозяйство!
Он, пошатываясь и поскуливая от неприятных ощущений во всём теле, с трудом встал с замаранного дорогущего ковра и поплёлся в собственные апартаменты. Следовало привести себя в порядок и отыграться на ком-то, кто не сможет дать сдачи.
Всё это мне показали мои колдовские способности, предупреждая о возможных опасностях в недалёком будущем. Утром меня ждал неприятный разговор с магистром и ректором Зазеркальной академии магистром Эйвином.
Я присела на краешек массивного кресла, старательно рассматривала носки своих сапог под пространную лекцию ректора Зазеркальной Академии магистра Эйвина. Маг укоризненно качал головой и пытался призвать разум, слегка заплутавший в дебрях двух полярных даров Лиитри, к порядку.
— Адептка Латунина. Я понимаю, что вам пришлось столкнуться с ситуацией, которая сложилась без вашего участия, но… Вы сильно рисковали, когда так глупо себя вели! Роар мог до смерти подавиться овощем. Тогда вы стали бы просто ведьмой, со всеми вытекающими правами и обязанностями. Варзалл был бы на седьмом небе от счастья от такого поворота событий. Либо Виэнн не успел бы вовремя остановить чисто автоматическую реакцию на незнакомую опасность. Он дроу. Разве вы разве не знали, что их воинов и магов учат сначала упреждать удар или вероятного противника, а потом разбираться со сложившейся ситуацией? Если, — тут мужчина сделал долгую красноречивую паузу, — оппонент умудриться выжить! Оба исхода для нас не приемлемы. Мы пятнадцать лет искали вам Компаньона. Потому как маготесты показали, что вы сможете стать не ведьмой, каких в Зазеркалье хоть пруд пруди, а Открывающей Пути. Стыдитесь, Вероника. Обещайте мне, что впредь не будете позволять вашим родовым способностям толкать вас на такие весьма необдуманные и крайне опасные выходки.
Роар, осознав свою уникальность, подлетел к магианне Риавенне и стал требовать свою порцию почестей и свежих фиников. Уставший от чудачеств дракончика Виэнн сунул зазнавшуюся рептилию под мышку. Я, от греха подальше, затянула мордочку кожаным ремешком, чтобы возмущённое верещание не отвлекало их всех от мирно текущей беседы.
Янтарный дракончик обиженно закатил глаза и принялся бегать по кабинету ректора, старательно стуча когтями по каменным плитам пола. При этом он нарочно сбил две начищенные до жаркого блеска бронзовые вазы, после того, как ободрал нежные лепестки привезённых с Земли магистром Эйвином для жены роскошных белых хризантем. Лепестки точно причудливая бородка свисали из его пасти. Как он умудрился снять кожаный ремешок, так никто понять и не смог.
Тут я расстроенно хлопнула себя ладошкой по лбу и расстроенно проронила:
— С нашим крылатым другом будет теперь гораздо больше проблем, чем было до этого. Низкий поклон Шатанар и Яаанноре! Помимо врождённых способностей наш пострел теперь обладает и толикой талантов к колдовству.
— Взаимопроникновение магических талантов, особенно если они мало или совсем не совместимы, как в твоём случае. Роар их применил и получил от ехидной ведьмовской силы пока что неизвестные бонусы за своевременную помощь. Ты могла лишиться особых способностей, стать калекой или и вовсе погибнуть, — прояснила для меня данный вопрос магианна Риавенна.
— В таком случае, адептка Латунина, — задумчиво протянул ректор Эйвин, делая какие-то пометки в увесистой книге. — До выяснения всех подробностей столь необычных метаморфоз, я запрещаю вам покидать Зазеркалье. Виэнн, естественно, останется вас охранять. Талаэ и Надолг уже достаточно успели сработаться, чтобы обойтись без вашей непосредственной помощи.
В это самое время довольный Картуфф долго топтался недалеко от алькова, где вовсю развлекалась неугомонная парочка, предвкушая, какую приятную новость он преподнесёт своему гневливому повелителю.
— Мне что, намеренно бить тебя, чтобы ты чаще приносил добрые вести? — и Варзалл тут же примерился, как бы посильнее пнуть придворного.
Мидаэль пребольно защемила ему кончик хвоста дверью. Естественно ни одно из изящных украшений такого надругательства не пережило.
— Ах ты, зараза белобрысая! — зашипел Картуфф и отвесил водяной нимфе шутовской поклон, выдёргивая из плена пострадавшую конечность.
Увы, при Главном демоне задирать девицу без веской причины было чревато.
— Иди отсюда, не видишь, мы заняты! — фыркнула блондинка в ответ и снова утянула правителя в соблазнительный полумрак алькова.
Молодой проныра прекрасно понимал, что отомстить за обиду прямо сейчас у него никак не получится. Зато он вполне мог рассчитывать на реванш в самом ближайшем будущем, так как Мида не отличалась особым умом. Особенно в плане плетения сложных заклинаний, и частенько допускала весьма досадные промахи. Ухмыльнувшись, Картуфф отправился в Зазеркалье. Он собирался бдительно присматривать за странной обладательницей двух мало совместимых даров с Земли и попытаться отвести душу на ком-нибудь послабее Верховной жрицы Бездны. Впрочем, он был уверен, что последнее слово в этом негласном состязании всё равно останется за ним.
Первым, что попалось ему на глаза, оказался Роар. Дракончик подставил туго набитое брюшко скупому зимнему солнышку и лениво ковырялся когтем в зубах. Он тяжело вздыхал и снова принимался пересчитывать горку лежавших рядом фиников. Как он ни старался, плодов в кучке не прибавлялось. Запас медленно, но верно, истощался. Хотя их и оставалось ещё целых тридцать восемь штук.
Поколебавшись несколько мгновений, обжора забросил парочку в меру спелых плодов в клыкастую пасть и принялся с упоением жевать, громко чавкая и сопя от удовольствия. Проглотив готовую к употреблению порцию, дракончик потянулся и подгрёб к себе хвостом стоявший неподалёку кальян. Его опрометчиво забыл его ушастый покровитель.
Роар вальяжно откинулся на спину и сунул между зубов роговой мундштук. Глубокая затяжка, и в сосуде забурлила яблочная вода, сквозь которую пропускали дым крепкого ганджийского табака. Глаза самонадеянной рептилии удивлённо поползли вверх, грозя столкнуться где-то в районе макушки. Из груди вырвалось сиплое хрипение. Его иногда издают неверные наложницы или враги отчизны, попавшие в руки умелого палача.