А еще постоянный канал к зоне стабильности физических констант давал вот такой побочный эффект: рыжая кошка сначала замедлила шаги, увидев, что я перегородил ей дорогу, повела ушами, выставив вперед усы… а потом подбежала ко мне, словно я — её хозяин! Стоило подхватить полосатую на руки, как она тут же запустила коготки в рукав моего пиджака и самозабвенно заурчала, прищурив глаза. Так, с кошкой на руках, я и вернулся к поджидающей меня с недоверчивым выражением лица Птице.
— Хоторн-стрит, дом тридцать восемь, — почесывание пушистой шейки с белой манишкой позволило, наконец, прочесть надпись на жетоне. Там еще и телефон рядом выбили, но дойти ногами, на мой взгляд, получилось бы быстрее, чем дождаться хозяев на месте. — Удачно, почти по пути домой.
— Ага… — по-моему, девушка меня не особо и услышала, зачарованно любуясь самозабвенно изображающим трактор рыжиком. Героиня даже сделала такой движение, словно собиралась протянуть руку — но так и не решилась. А вот полосатая на присутствие супера рядом вообще никак не реагировала. Хм… эксперимент?
— Попробуй погладить, не бойся, — предложил я.
— Н-но… она… — Хоук, поколебавшись, и еще раз посмотрев на меня (пришлось ободряюще кивнуть), все же ме-едленно поднесла ладонь к кошачьей холке. Когда между пальцами и шерстью оставалось сантиметра четыре, потеряшка перестала щуриться и недобро посмотрела на протянутую конечность. Но стоило мне продолжить чесать ей шейку — потеряла к вторжению всякий интерес.
Наконец Птица осмелилась коснуться животного, и даже провела ладонью по шерсти раз, другой. Её по-прежнему величественно игнорировали. Ободренная героиня стала действовать смелее, с каким-то детским восторгом — и ей сошло с рук даже это. Минуты десять мы так простояли, прежде чем все же пошли дальше. Причем на лице Ястреб так и застыло выражение детского восторга, словно ей в зоопарке позволили тигра или льва потеребить.
…Звать хозяев полосатой потеряхи не пришлось: стоило мне ссадить её у двери, она узнала дом и с мявом забежала внутрь через кошачью дверцу. Отходя, мы еще минуты три слышали, как рыжик то ли родным стенам, то ли обнаруженным хозяевам громко жалуется на жизнь и рассказывает о своих приключениях. К счастью, не те и не другие по-кошачьи ничего не понимали, и потому наш маленький подвиг остался между нами.
— У нас дома были кошки, целых три, — уже на лестнице в коттедже, где я снимал квартиру, неожиданно разоткровенничалась Хоук. — Мать обожала этих усатых нахалок, да и я тоже. Всегда насыпала им корм, когда они приходили ко мне его клянчить — маме обычно было лень лишний раз переться на кухню… В тот день, когда я… сорвалась, они как всегда подбежали к двери, стоило мне провернуть ключ. Ринулись ко мне, громко топоча по полу, толкая друг друга и мурча… и вдруг с выражением дикого ужаса на мордах и завывая пролетели мимо и растворились в темноте! И не вернулись ни ночью, ни утром. И я ни разу их больше не видела за те несколько дней, что мать настойчиво выпихивала меня из дому.
Волшебница прерывисто вздохнула, и выдавила из себя, подняв на меня успевшие наполнится слезами глаза:
— Я потом, по старой памяти, пыталась подходить к котам и кошкам, и всякий раз было одно и то же. Потом я сама стала их обходить. Но ты, Алан, ты… ты смог победить даже эту часть проклятья!
Дальше Хоук только плакала, прижавшись к моей груди. Долго плакала, рубашка натурально наполовину промокла от слёз. А я гладил, забравшись в кресло и пристроив любимую на коленях, гладил её по голове, позволяя излить наконец многолетнее напряжение, боль и обиды. Так она потом и уснула, а я еще больше часа удерживал её в объятиях и только потом уложил под плед. Потом сварил себе кофе, и с чашкой уселся прямо на пол, опираясь спиной о занятую кровать. Мысль о том, что мне сегодня не обломится промелькнула мимо сознания. А вот другая, о том, скольким суперам их способности сломали жизнь — наоборот, задержалась.
Этому миру нужны якоря — не только военным, чтобы их оружие стреляло. Люди, семьи… целые страны оказались исковерканы Изменением, вторгшимся в жизнь без всякого спроса. Надо как можно скорее узнать, что со мной… то есть со своим сыном сделали Смиты, превратив его в живой стабилизатор Реальности. Может, ключ если не к спасению этого мира, так к его лечению лежит-пылится среди их записей. Может, самой малости не хватило, чтобы дожать, довести исследования до логического конца?! Нужно разобраться как можно скорее… вот только чертовы деньги для частного расследования все еще неоткуда взять…