Кэсси молчала, сказать было нечего.
– Ты лгунья, мошенница, маленькая... обманщица. Ты совсем не та, за которую я тебя принимал, Кэсси! Есть особое слово, которым называют женщин, пользующихся сексом и обманом для достижения своей цели. Моя мать задала бы мне жару, скажи я это слово в ее присутствии. Проклятье! Оно здорово к тебе подходит! – Но он его не произнес, и Кэсси была благодарна ему за это. Она едва сдерживала слезы.
Потом он надолго замолчал. Обида Кэсси от всего услышанного стала постепенно затихать. Думая о том, что ей следует сказать, она собрала все свое мужество.
– Извини, Леон, – начала она. – Конечно, я должна была признаться с самого начала, но я боялась.
– И поэтому ничего не сказала! – обвиняюще проскрежетал он.
– Повторяю, я боялась.
– Боялась потерять свою добычу.
– Боялась, что ты не дашь мне... вернее, нам, шанс.
– Скажи мне вот что, Кэсси. В тот день, когда мы пошли за лицензией, ты бы переспала со мной?
Она чувствовала, что ответ на этот вопрос очень важен для него, но не знала почему. Лгать она не могла и решительно ответила:
– Да.
– Ты переспала бы со мной даже раньше, да? Если бы я настаивал?
Да, она желала этого. И не раз. Желала настолько, что иногда один его вид заставлял ее томительно дрожать. Она вспомнила, каким мужественным он выглядел после холодного душа у мельницы. Его волосы, казавшиеся темными от воды, были гладко зачесаны назад. Она любовалась его красивой мускулистой грудью. Вспомнился их первый поцелуй, вспомнилось прекрасное время, когда они просиживали часами напролет, любуясь звездами. Вспомнилось, как они танцевали в темноте, их долгие, томные поцелуи, его руки, скользившие по ее груди. Чего уж там, он мог уговорить ее лечь с ним в постель в любую минуту.
– Да, я сделала бы это, – ответила она и в подтверждение кивнула головой.
Его глаза вспыхнули огнем.
– Ты бы сделала ради этих сорванцов все что угодно, да? Абсолютно все?
– Все, что должна, – призналась она и тут же добавила: – Тебе трудно представить, как плохо им было в отцовском доме. Я могла еще кое-как их защищать, пока не было Марлин. Но после того, как она появилась в доме, я уже сделать ничего не могла. Все было безнадежно. Марлин просто видеть их не хотела. А она всегда добивается своего. Отца, честно говоря, мальчишки мало беспокоили. Он о них практически не заботился. Но что касается Марлин, то она сделала все, чтобы их жизнь стала невыносимой. Ты ведь слышал, как она поступила с очками Барта! Просто выкрала их, чтобы мальчик попал в беду. Ей хотелось отдать его на попечение социальной защиты, чтобы они забрали его. Вот что могло бы произойти без меня. Сотрудники социальной защиты забрали бы их всех.
– Но, может быть, это было бы к лучшему, – пробормотал Леон, впервые вызывая в ней гнев.
– Как ты можешь так говорить? У тебя есть младший брат. Представь себе, если вдруг кто-то решит забрать его.
– Моему младшему брату почти столько же лет, сколько тебе!
– Это не имеет значения. Он мог бы быть одного возраста с Бартом или Фредди.
– Мои родители заботились о нем, когда это было необходимо.
– А мои нет! Мама заботилась, а отец – никогда. В конце концов заботы легли на меня. Я не знала, что делать! Я должна была их оттуда вытащить и каким-то образом создать дом.
– И поэтому ты вышла замуж за меня! – прорычал он. – Ради них ты пошла на все! На все! Ты вышла за меня замуж, легла в постель, даже притворилась, что...
– Я никогда не притворялась! – воскликнула она.
– Никогда? – Он шагнул вперед.
Уверенная в себе, она покачала головой.
– Никогда.
Он пристально посмотрел на нее, а потом резко отвел взгляд.
– Я не верю тебе.
Кэсси показалось, что земля ушла у нее из-под ног.
– Но ты должен верить мне, – сказала она еле слышно.
– Должен? Нет. Я не могу верить тебе. Ты использовала меня, Кэсси. А я-то считал, что небезразличен тебе.
– Да, это так! Леон, я люблю тебя.
– Перестань. Ты приехала сюда в поисках подходящей партии. Тебе надо было выйти замуж.
– Неправда.
Нет, именно так. Бог тому свидетель, Кэсси. Ты спланировала все это очень давно, признайся. В тот самый момент, когда увидела мое объявление в журнале.
– Нет! Клянусь. Ты ведь знаешь, я даже не видела твоего объявления. Это Доди прочла его, потом сказала мне. И я представляла тебя этаким нелюдимом с длинными волосами, бакенбардами, даже не очень умным. Это Доди написала тебе первой. Только после того, как ты ответил ей, я решила, что, наверное, ты не похож на дикаря из другого столетия.
– Но ты все-таки решила, что я достаточно безрассуден, чтобы взять на себя заботу о полудюжине мальчишек.