Утром он поднялся с необычайным трудом. Кряхтя надел сапоги. В сарае было темным-темно, но он точно знал, где что лежит, и без труда нашел ремень, чистую рубашку и шляпу. Потягиваясь и зевая, оделся.
Ему недоставало завтраков, приготовленных Кэсси, но он старался не думать об этом. Подойдя к двухконфорочной походной плите в дальнем углу сарая, он включил ее и сварил себе кофе. Он понимал, что ведет себя глупо, обитая здесь, в сарае, когда мог бы жить в доме с привычными для себя удобствами. Конечно, подобная «бивачная» жизнь была во многом сложнее, но таким образом он удовлетворял свою гордость. Незачем маячить у Кэсси на глазах. Он не выдержал бы жалости и виноватого вида, с которым она смотрела на него. Его стесняло бы любопытство в глазах ее братьев и сына. Так почему же он берет с собой сегодня Ньюта? Не ответив на свой вопрос, Леон поспешил к мельнице – умыться и наполнить водой фляги.
На обратном пути он услышал шум возле восточного загона. Несомненно, это Ньют пытался сесть на лошадь. У Леона появилось желание помочь ему, но он сдержался, решив, что этого делать не следует. Иначе он угодит в ловушку и начнет опекать мальчишку как отец. А этого ему совсем не хотелось. Вернувшись в сарай, Леон взял кружку, сдул осевшую внутри пыль и налил себе крепкого кофе. Он отхлебывал его, складывая в сумку небольшие консервные банки с тунцом, свининой и фасолью, туда же положил крекер и яблоко. Предстоящий обед не обещал быть особо аппетитным, зато он не доставит и особых хлопот. Завтра надо будет еще раз слазить в погреб. Но сделать это так, чтобы не услышала Кэсси и не подошла к нему в очередной раз с извинениями. Он этого не выдержит.
Леон сделал себе тост с сыром и налил еще одну кружку кофе. Позавтракав, он вывел из стойла крепкую, выносливую Аппалузу, или просто Ап, лошадь, которую выбрал на этот день. Редкостного уродства создание. Голова ее казалась слишком большой, а такими ушами мог бы гордиться и заяц. Но лошадь была умна, с хорошим характером, сильна, как бык, и выполняла любую работу. Леон пригладил волосы, надел шляпу и вывел лошадь на улицу. Было еще темно, лишь на востоке едва заметно прорисовывалась линия горизонта. Подтягивая подпругу, Леон внимательно осматривался вокруг. Ньюта не было. Он почувствовал разочарование, но через секунду отругал себя. Неужели все это время ему было настолько одиноко, что понадобилась компания этого парнишки (которая, вероятно, очень скоро наскучит) и помощь его неопытных рук?
Стараясь не думать о нем, он поставил левую ногу в стремя, сел на лошадь и взял в руки поводья. Ап фыркнула, прижала, а потом снова подняла уши. Значит, рядом кто-то есть. Леон погладил ее, успокаивая, и тихо сказал:
– Думаю, мы будем не одни.
Прищелкнув языком, он направил свою нескладную кобылу в сторону загона. Ньют ждал его, сидя на гнедой лошади, на которой иногда ездила Кэсси. Позади него были видны тени еще двух коней и седоков. В темноте Леон различил пегого мерина, который появился у него на ранчо несколько дней назад. Вначале он подумал, что это Кэсси решила поехать с ними, и ему стало не по себе от такой перспективы. Но тут он распознал одного из близнецов – вероятно, это был Коул; пришпорив свою лошадь, мальчишка подал ее вперед. Теперь Леон разглядел всю троицу. Он выругался по-испански, а потом уже по-английски начал отчитывать их:
– Что это вы надумали? Чем вы собираетесь заниматься?
Ребята дружно загалдели.
– Мы тоже можем ехать, если Ньют может! – старались перекричать друг друга близнецы.
– Они тоже учились ездить верхом, мистер Парадайз, честно!
– Мы справимся с любой работой, вот увидите!
– Ньют не очень-то и старше нас.
– За ними нужен глаз да глаз, – пустился в объяснения Ньют. – Если их оставить дома, Кэсси только и будет делать, что следить за ними. А у нее без них дел хватает. Последние дни она все время в напряжении.
Леон и сам это прекрасно знал. Ньют ведь говорил, что этим двум сорванцам нужна сильная рука. Он слышал, как несколько раз Кэсси кричала на них. Что с ними делать? Он бросал на них злобные взгляды. Даже одного взять с собой – уже проблема, а всех троих – просто безумие. Ладно, будь что будет! Может быть, они заиграются друг с другом и не станут мешать ему. Убеждая себя, Леон уже знал, что возьмет с собой этих «разбойников», всех троих, и страдал от собственного слабоволия.
«Такого дурака свет не видывал, но надеюсь, Господь Бог вознаградит меня», – говорил он себе.
Мальчишки смотрели на него во все глаза, как на какую-то диковину, и едва ли они ошибались. Он вздохнул, сдвинул шляпу на затылок и наклонился к ним.