Во время полёта Хандер и Геодор иногда перекидывались по паре фраз, но их значения Кира не смогла распознать, поскольку общались те на незнакомом языке. Это огорчало, девушка всегда привыкла быть в курсе событий, а тут тупик, она вообще не понимала, зачем мегиллы тащат её с собой? Но и альтернатива казалась не особо радужной: Властитель пугал её в замке. Однажды по его приказу, воин покушался на её жизнь, однако, от защитных уз контракта погиб сам, после же, когда Рейнор откуда–то прознал, кто Кира на самом деле, правящий чуть её не задушил. Что бы он сделал, не появись вовремя Хандер?
Вечерело, Кириния взглянула вниз, когда строй минуя сильный воздушный поток опустился чуть ниже, и сквозь перьевые облака разглядела очертания полей с мелкой просекой, да какое–то поселение. Они провели в небе весь день, дважды спускались на непродолжительный отдых и перекус. Девушка протяжно вздохнула, лететь уже становилось тяжко, хоть на теле и тёплая одежда, но на такой высоте всё равно невозможно спрятаться от ледяных порывов ветра, да и страшно было, как бы не были крепки объятья лианда. В этой ситуации как нельзя кстати на ум приходила людская поговорка: «рожденный ползать – летать не может!»
– Потери немного, скоро привал, – точно чуя настроение своей пленницы, обнадежил Хандер. – Мы тоже не из стали.
И действительно, буквально через четверть часа строй пошёл на снижение. Они обосновали лагерь в горной местности подальше от людских троп, пару воинов отправились за провиантом, другие за хворостом, наложницы принялись разминать затекшие тела. Кира же присела от них в отдалении на валун, вести беседы не хотелось от слова совсем, ей гораздо по вкусу было наблюдать за закатом дневного светила, а заодно и за широкими спинами двух командиров, которые судя по всему обсуждали план дальнейших действий. Слов девушка вновь не разбирала, и вскоре прикрыла веки, вдоволь наслаждаясь свежими горными запахами и звуками, ведь в замке этого очень не хватало.
Вокруг уже стемнело, но Кира продолжала вот так сидеть, в букете ароматов давно прибавился запах жаренного на костре мяса и печенной картошки, также терпкого нектара мегиллов, к слову, несколько из них уединились с одной из наложниц. Девушка поморщилась, мысленно веля себе не слушать их стоны, и сконцентрировалась на иных звуках: например, треске горящих поленьев, тихого бормотанья остальных членов отряда, уханье филина, стрёкоте сверчков. Кириния и не заметила, как её слух уносится всё дальше и дальше с песней ночного ветра, простирается далеко за пределы гор и леса туда, где в деревушке в одной из печи избы тоже трещал огонь, и что–то готовилось вкусненькое, где лился безмятежный детских смех, роптание стариков и ругань взрослых, стук стали о сталь в кузницах и лай собаки. Такой очень знакомый лай, точно… Барко?!
Кира распахнула глаза, и всё стихло, она растерянно хлопала ресницами, но перед взором была тьма, тусклый свет луны проливался лишь на верхушки камней, не достигая ниш. «Что это только что было?» – спросила сама у себя, растирая замерзшие плечи и руки. И неожиданно раздался ответ:
– «Ты можешь слышать… слышать с ветром… стать единой с ним…»
Голос звучал подобно эху, отовсюду, но и из ниоткуда, похожий на голос нарвы Лии из мегиллского сада. Но как?
– «Я буду в твоем сердце, сестра, пока нужна…»
Кириния заозиралась по сторонам, естественно, никого рядом не оказалось, она вновь закрыла глаза, сконцентрировалась, но ничего больше не произошло. Что это? В ней пробуждаются какие–то способности рода? Или нечто иное? Ведь с каждым днём душа продолжает истончаться, и тёмные силы бездны затягивают в свой ледяной омут… Вдруг Кира почувствовала ладонь на своих устах, её тело прижали к твердому чужому, она принялась мычать и брыкаться.
– Тише, это я, – прозвучал тихий шепот над макушкой, и Кира успокоилась, узнав речь своего мегилла. – Прости, не хотел пугать, но иначе ты бы огласила всю округу, а нам этого не нужно. Я дважды звал, но ты настолько глубоко ушла в себя, что не откликнулась.
– Всё хоро..шо... – хрипло ответила Кириния, пытаясь привести в порядок скачущий галопом пульс и дыхание. К тому же, рядом стоящий Хандер придавал уверенности, быстрее отгоняя щупальца страха. – Что–то стряслось, или нужно выдвигаться?