— Если мальчишкам можно, значит, и нам тоже! — кричит Блошка.
— Мы не хотим спать… — ворчит Березка.
— Можно, мы еще посидим на берегу…
— Здесь так хорошо.
— Совсем не холодно.
— Мы не будем купаться, честное слово.
Видя, что уговаривать нас бесполезно, мамаши удаляются, угрожающе ворча:
— Вот пришлем ваших отцов…
— Они наведут порядок!
Но папаши не приходят — все они растянулись на песке у костра, набив животы рыбой и напившись Веселящей Воды, и теперь спят как сурки.
Вся ночь в нашем распоряжении.
В деревне один за другим гаснут факелы, и луна мерцает на волнах, которые разбиваются о скалы.
Мы собираем бревна, выброшенные прибоем на песок, и разжигаем костер.
Благодатное тепло согревает нас.
Я говорю близнецу Сороки, у которого такой пленительный голос:
— Спел бы что-нибудь, а?
— Ладно, — соглашается тот.
Через секунду пронзительный звук раздирает ночную тишину — стая чаек взмывает над сосновой рощей и летит к Священной Горе.
Увы, это первая трагическая ошибка: передо мной была не копия Сороки, а сам оригинал!
К счастью, вмешивается Молния: он стискивает нашего певца и затыкает ему рот куском шкуры.
Теперь и в самом деле поет Сорока номер два. Какой мелодичный голос! Взявшись за руки, раскачиваясь в такт, мы поем Песню дружбы:
Настала минута любви.
Сидя на бревнах у опушки сосновой рощи, глядя на Великую Соленую Воду, озаренную луной, слушая рокот волн, по воле которых плывут наши мысли, мы говорим друг другу нежные слова, тремся друг о друга носами, целуем друг друга в волосатые щечки…
— Как мне благодарить Тотем- Луну за то, что мы с тобой познакомились?.. — шепчет Березка близнецу Молнии.
— Это верно, и все же через несколько дней нам придется расстаться… — отвечает Молния номер два, и голос его прерывается от волнения.
— Мы провели вместе чудесные дни, — признаюсь я Блошке из племени Смеющихся Медведей.
— Да, но скоро они закончатся… — всхлипывает она.
— Ты — самая красивая девочка в мире! — соловьем заливается Медвежонок, обращаясь к Попрыгунье номер два.
— Это ты сейчас говоришь, а сам будешь дружить с моей двойняшкой, и я тебя больше не увижу! — отвечает та и разражается слезами.
Священная Гора вздрагивает.
Неужели эти детишки не дадут ей отдохнуть хотя бы одну ночь?
Земля под ногами слегка колышется. Выступ скалы неподалеку от нас рассыпается на части и падает в волны.
Наши друзья и подруги пытаются рассмеяться, но ничего у них не выходит. Священная Гора ярится все сильней, как вдруг…
Как вдруг раздается голос нашего Кротика:
— Ой, сколько комаров!
К нему, как всегда, подбегает наш Молния.
— Кротик, не шевелись: это не комары! Это пчелы!
Кротик в самом деле уселся на бревно, в котором поселились пчелы, и теперь его окружает жужжащее облако.
— Не двигайся!
К счастью, пчел отгоняет ночной бриз, и у них нет ни времени, ни желания жалить: слишком трудно пробиться сквозь густую шерсть, которая нас защищает!
Мы, однако, не упускаем случая побаловать себя и все вместе набрасываемся на лакомство. Сжимая в руках кусочки сот, сочащиеся медом, все перемазанные, с липкими щеками, мы снова усаживаемся и продолжаем ворковать.
— Так о чем мы говорили? — шепчу я. — Ах, вот: через несколько дней мы расстанемся…
— Ну, если ты так говоришь… — откликается Блошка номер два.
— На самом деле это сказала ты, — уточняю я. — И это правда.
— Ну, если ты так говоришь… — гнет свое моя милая.
— Ты — самая красивая девочка в мире! — повторяет Медвежонок двойняшке Попрыгуньи.
— Рада слышать это. Ты мне никогда такого не говорил…
— Ошибаешься: я тебе это сказал минуту назад, перед тем как мы пошли добывать мед.
— Что-то не помню…
— Перед тем как расстаться, я хочу сделать тебе необыкновенный подарок — преподнести тебе луну! Или звезду… нет-нет, целый десяток звезд… лучше целую тысячу!
— Ты, как всегда, хватаешь через край!
— Как ты можешь так говорить, если мы знакомы всего ничего?
— Все равно я все о тебе знаю…
— Сладкий мой… — шепчет Березка Молнии из племени Смеющихся Медведей.