Я растерялась. На меня двигалась целая куча льда. Что я должна делать? Несколько секунд и нас сметет, нам не выстоять против такой стихии. Внутри похолодело. Последние удары моего сердца были такими странными, словно оно отбвивало чечетку, стоя на моей голове. Я обернулась и посмотрела на Команду. Эдгар и Клим тратили силы на то, чтобы защитить Машу и задержать наше движение вниз. Оставалась только я. Слабая. Неопытная и совершенно напуганная.
Голос Наставника возник в моей голове:
«Конечно, со своими способностями в области защиты, ты ничего не могла сделать. Или ты принципиально защищаешь только свою персону?»
Блок. Я могу. До этого дня мне не приходилось защищать кого-то, кроме себя. Я не знала, как объяснить материи, что от нее нужно. Но она знала все сама.
Подчиняясь какому-то неведомому инстинкту, я сомкнула ладони и резко развела в стороны. С одной мыслью. Защитить. Создать стену и не пустить этот поток дальше. Пусть идет в другую сторону. Слышишь? Меняй русло. Глухой? Слушайся меня, засранец!
Земля под ногами дрогнула. Я не этого хотела, нет, не этого…
Едва успела отскочить прежде, чем перед моими ногами образовалась пропасть. Трещина прошла ровно вокруг нас и начала расширяться. Лед полетел вниз, мы были под защитой. Под защитой пустоты пропасти. Я ошарашено смотрела на свои ладони, потом поискала глазами Наставника, но его, ожидаемо, поблизости не оказалось. Обернулась и встретилась с удивленными взглядами Эдгара и Клима. Кажется, я их впечатлила…и благополучно потеряла сознание.
Глава 16. В ожидании
- Я не знаю, как тебе это удалось, но ты должна прекратить. Навсегда прекратить вмешиваться в его жизнь, - Маша холодно смотрела на меня, сидя в продавленном кресле больничной палаты. Мне неизвестно сколько людей проливало в нем слезы, но сейчас был явно другой случай. Сейчас плакать по моему бренному телу никто не собирался. Я очнулась несколько минут назад и уже пожалела об этом. Встретила меня не толпа испуганных и озабоченных моим здоровьем друзей, а Маша, мечущая в мою сторону самые настоящие шаровые молнии одним движением ресниц.
- Что случилось? - мой голос звучит слабо и глухо. Во рту пересохло.
- Не знаю как, но ты разбила древний ледник на две части, устроила землетрясение и убила несколько сотен человек.
- Что? - скажите, что это шутка. Я поднялась на локтях, но тут же рухнула на подушку.
- Где Кирилл? Он должен мне все объяснить, - я хотела слезть с кровати, но едва смогла пошевелить ногой.
- Он в соседней палате. Ты чуть не убила его, - глядя на мои метания, Маша сохраняла спокойствие достойное почетного караула у замка Елизаветы второй. Встретив мой непонимающий взгляд, она все-таки снизошла до объяснения.
- В тот момент, когда ты разрубила ледник, у Кира пропали крылья. Он рухнул в расщелину. Его нашли спустя сутки, - она поймала мой испуганный взгляд, - он жив. Чудом.
Маша смотрела на меня так, словно я чуть не забрала ее жизнь. Наверное, это и есть любовь. Ценить чужую жизнь так же высоко, как свою. Ставить чужие интересы в один ряд со своими. Любовь - это когда что-то чужое становится твоим. Твоим до последней капли. Вместе с достоинствами, недостатками и влюбленными фанатками.
- Нет, - шепотом, едва слышно, как в бреду. Наверное, это и есть бред. Все это нереально. Он сильнейший, он неуязвим. Это все мне просто привиделось. Снова падаю в темноту, поддаваясь усталости собственного тела.
- Кирилл, очнись, пожалуйста. Ты не можешь меня ослушаться. Сам говорил, что следуешь всем моим желаниям, - меня разбудил тихий шепот и слезы на ладони. - Я вылечу тебя, даже если все они не смогли. Чего бы мне это ни стоило…
Арина, глотая слезы, бессовестно замкнула полюс. На ней надета помятая больничная пижама, бледное лицо жутковато выделяется в полумраке комнаты. Моя голова беспощадно гудит, а и без того пугающее изображение в глазах слегка двоится. Меня ударили молотком по голове? Ничего не помню. Как оказался здесь, что случилось, как мы вернулись с Эвереста. Почему Арина в больнице? Почему я в больнице? Какого черта, в конце-концов!
- Что ты здесь делаешь? - скриплю, как старый диван. Язык шевелится с трудом, но я все же нахожу в себе силы сесть на кровати. Мои губы тут же накрывают другие, соленые от слез.
-Очнулся, -Арина выдыхает это прежде, чем снова поцеловать. - Я ждала два дня прежде, чем тебя оставили одного. Чуть ума не лишилась. Они делали все возможное, но ты не просыпался. Я думала, что... – она уткнулась носом в мое плечо и еле слышно закончила, - ...убила тебя.