Я не успел задать ни один из миллиона вопросов, как за дверью послышались голоса. Они становились ближе с каждой секундой. Сложно разобрать, о чем они говорят, но голос отца я мог узнать из миллиона других. Арину от себя пришлось отрывать буквально силой и не уверен, что только физической. Кажется, невольно выставил блок.
- Сюда кто-то идет.
Она метнулась к выходу с такой скоростью, что я едва успел схватить ее за руку. Хм, удивительно, реакция не пострадала. Но резкое движение тут же отдалось в голове. Я закрыл глаза, чтобы не рухнуть обратно.
- Ты не успеешь, они уже близко. Залезай в шкаф, блокируй мысли и не высовывайся. Потом обсудим, что произошло.
Тихо скрипнула маленькая, едва заметная дверь в углу и в тот же момент открылась другая. В комнату вошла самая неожиданная компания из возможных. Отец решил устроить разбор полетов прямо в больничной палате?
В узкую щель между двойными дверями видно было немного, но кое-кого из вошедших мне удалось разглядеть. Глава, Кира и несколько незнакомых мужчин. Один из них был похож на Феликса. Наверное, это и есть отец, протолкнувший сына в нашу невероятно перспективную группу, что б ей. Немного сутулый, с цепкими маленькими глазками, мне кажется или он странно посмотрел в сторону шкафа? Неужели заметил? Фух, нет. Отвернулся и прошел вперед. Теперь мне был виден лишь кусочек дверного проема и слышны голоса.
- Очнулся? Прекрасно, - ровный, поставленный голос Главы. Тон отдает холодком и не предвещает ничего хорошего. – Как ты объяснишь все произошедшее?
Я услышала скрип и шелест жестких больничных простыней. Кажется, Кирилл пытался подняться на ноги. Не знаю, успешно или нет. Судя по звукам, обратно он не сел.
- Не понимаю, о чем ты. Я с самого начала предупреждал, что отправлять необученного Мыслителя с нестабильным даром на миссию красного уровня – идиотизм. И если Большой Совет полным составом явился в лазарет посреди ночи, чтобы судить меня или курсанта Дмитриеву, то прошу сначала разобраться с приказами, которые я вынужден был выполнять. Многие смогут подтвердить, что я со своей стороны сделал все возможное, чтобы не допустить участия курсанта Дмитриевой в миссии, - хрипло, но твердо изложил свою позицию Наставник. Кажется, ему не в первый раз приходилось «держать ответ» перед этими людьми.
- Глава, у него частичная амнезия и очень сильная травма головы. Можете отложить разбирательства до завтра? Кирилл, сядь, – низкий мужской голос кажется смутно знакомым, возможно, это тот же доктор, что лечит меня. Но я в этом не уверена. Ладно, о чем я? Сейчас я ни в чем не уверена. Даже в том, что происходящее со мной реальность, а не очередная порция бреда. Только подумайте, я – убийца. Да, не прямое попадание, но из-за меня погибло две сотни человек, а Кирилл лежит с перебинтованной головой и пытается защитить нас перед лицом Ассоциации. Все это похоже на ночной кошмар больше, чем на реальность.
- Не вмешивайтесь в чужие дела, Комаров, - холодно оборвал его Ярослав. Глава Ассоциации во всем своем великолепии. Комаров? Родственник наших Леры и Коли? Может быть, отец? Я навострила уши. Раз появилась возможность узнать больше, чем положено, надо этим воспользоваться.
- Он прав, Глава. Наследник не знает, что произошло. Ему не успели рассказать. Требовать с него отчет сейчас – не лучшая идея. Совет пришел удостовериться в том, что он жив и в состоянии полностью восстановиться до церемонии. Думаю, мы увидели и почувствовали достаточно.
Я чуть не выпала из шкафа. Что это было? Моя мать только что высказалась в защиту Кирилла? Строго. Разумно. И да, Главе нечего на это ответить. Даже так, он не может выступить против нее и Кира это знает.
- Она права, Ярослав. Твой сын в добром здравии, сейчас это самое главное для Совета. Объект спасен. Миссию можно считать успешной, а остальные разбирательства отложить, как минимум, до прихода расследования Теней, - спокойный и совершенно мне незнакомый голос подвел итог этого неприятного разговора.
- Хорошо, - без энтузиазма согласился Ярослав, - отложим это. Теперь, если вы не против, я хотел бы поговорить с сыном наедине.
Вы когда-нибудь пробовали возражать десяти сильнейшим мыслителям, когда в голове нет никаких более-менее адекватных мыслей. Только боль, шум и непонимание. Как будто в море мыслей произошел шторм. Сейчас, в эту минуту особенно сильный порыв ветра подхватил небольшой деревянный кораблик и швыряет его от виска к виску. О каких разбирательствах они говорят? Что произошло? Ответ доктора про частичную амнезию немного прояснил ситуацию, но меня от раздражения это ни капельки не спасло.