Рука дрогнула, так и не нажав на ручку. Меньше часа назад ты почти растаяла в руках другого парня. Как тебе совесть позволяет просить Кирилла быть рядом с тобой после этого?
Я не ожидала ничего. Когда вышла, меня тут же отправили спать. Пошла. Залезла под теплое одеяло. Закрыла глаза. Кирилл сидел на моей кровати, я чувствовала его тепло рядом с ногами и несколько минут старательно отбивалась от неугодных мыслей. Нет. Мне нужно разобраться, иначе я никогда не усну.
- Поцелуй меня.
Нужно. Мне очень нужно понять, что все случившееся с Комаровым просто ошибка и все мое внутреннее «я» принадлежит Наставнику. Потому что так должно быть. Он для меня единственный. Это правильно.
Повторять дважды не требовалось. Кирилл пододвинулся чуть ближе. Одно движение и его лицо уже напротив. Материя приступила к своим ритуальным пляскам. Я приготовилась снова улететь туда, где было мне самое место. В мир, где мы на несколько секунд едины. Но вместо этого упала на подушку. Вот зараза.
- Нет, - вместо поцелуя он резко вернул меня в горизонтальное положение. Навис надо мной, как горный утес, но удержался на руках. Зато по моему телу уже забегали предательские мурашки, дыхание сбилось. Кажется, не нужно ничего делать, чтобы я принадлежала только ему. Поцелуи, объятия – методы для других. На его близость мое тело отзывается без допинга.
- Ты не понимаешь, - я готова была плакать - Сегодня. В комнате с Колей. Мне не нужна была помощь. Когда ты влетел в комнату, я поддалась ему. Я хотела того, что произошло. Понимаешь? – я не знала, зачем все это рассказывать Наставнику, но слова лились рекой. Мы так и застыли на кровати в позе маленькая девочка и нависший утес. – Мое тело поссорилось со всем остальным и действовало самостоятельно. Как такое вообще возможно? Я всего лишь хочу убедиться, что все еще чувствую к тебе что-то.
Тут произошло неожиданное. Кирилл рассмеялся и буквально рухнул на меня поверх одеяла. Его нос коснулся моей шеи. Волосы приятно щекотали лицо. Я дернулась, в безумпешной попытке освободить руки из плена одеяла. Хотелось отвесить ему подзатыльник. Что смешного? У меня драма, а он ржет. Мгновение. Замерла, осознав нашу внезапную близость.
- Невероятная. Ты просто невероятная, - никак не мог отсмеяться парень. Я же таяла от едва заметного прикосновения губ к коже и тяжести его тела. Говори больше. Так я готова тебя слушать вечно.
Впервые девушка рассказывает мне что-то подобное. Все, с кем я был раньше, знали чего хотели, знали как и почему. Здесь же лишь сто процентная детская наивность. С ней же она предлагала мне рассказать все отцу. Сейчас именно с ней рассказывала о том, о чем другие молчат. Как тут соблюсти преподавательскую этику? От собственных мыслей стало настолько смешно, что я не удержался в своем исходном положении.
Миллиметр. Ничтожное расстояние между моими губами и ее кожей. Все предосторожности из головы, как ветром сдуло. Стоит сейчас Кире подняться и открыть дверь, она увидит воочию весьма недвусмысленную картину. Но она не придет. Потому что я так хочу. И наблюдатель ничего не увидит. Потому что я так хочу. А я всегда получаю то, чего хочу.
- Это желание, - едва слышный шепот. Громче в комнате, тишину которой разрывает только стук моего бешено бьющегося сердца, и не нужно. Горячее дыхание обожгло кожу в районе шеи. Черт, повторяй это слово бесконечно. Кажется, что температура моего тела выросла как минимум вдвое. Я глубже вдохнула, пытаясь найти хоть чуточку прохладного воздуха. Но Наставник был рядом, а значит, вокруг нас только раскаленная материя.
Следуя моим мыслям, он продолжал свою лекцию:
- Любовь и желание, - с каждым произнесенным словом на меня вновь и вновь накатывали горячие волны, - связаны не так тесно, как в женских романах. Желать можно многих, даже Колю Комарова. Он достаточно привлекательный парень.
Больше всего на свете мне хотелось сейчас освободить свои руки из плена одеяла, запустить пальцы в его волосы и слегка нажать на затылок, чтобы заставить прикоснуться к себе. Преодолеть это ничтожно малое расстояние между нами.
Мои желания все еще ничего не значат для тебя Наставник, чтобы ты ни говорил мне раньше. Вместо прикосновения он отдалился отменяя. Кирилл все еще улыбался. За эти минуты я успела сойти с ума, а он все еще смеялся надо мной.
- Он просто очень умело прикоснулся к одному из самых чувствительных мест, - если мои щеки еще не были жутко красными, то сейчас я на сто процентов стала похожа на помидор.