Глядя на то, как изменился отец, я невольно испытал к нему острое чувство жалости. У него не осталось ничего ни власти, ни семьи, ни любимой женщины. Когда я вошел в комнату для допросов, он медленно поднял на меня лицо, бледное и равнодушное, словно восковая маска.
- Что случилось, отец? Мне передали, ты хочешь поговорить, - я опустился на стул напротив него. В комнате было, как всегда, сыро и безысходно печально.
- Да, я должен тебе рассказать одну вещь, - голос звучал ровно и пусто, словно ему глубоко все равно, что происходит в мире, - Маша не твоя пара. Я приставил её, чтобы следить за тобой.
- Я знаю, - про предательство Маши мне рассказал новый друг «в верхах» нашей необъятной системы мира. Переварить это оказалось нелегко, но я справился, хоть и предвкушал тяжелый разговор с девушкой.
- Еще не встречался с ней? Не успел спустить всех собак? – он медленно гладил рукой металлическую поверхность стола. Что с ним произошло за ночь? Как будто не Арина, а он провел несколько дней в тюрьме разума.
- Нет. Что случилось с тобой? Кира приходила тебя пытать?
При звуке её имени он вздрогнул.
- Кира приходила, - подтвердил он. Все стало понятно, и причина его невменяемости, и пустота во взгляде, и то, что он решил поговорить со мной. – Видишь, до чего довела меня безумная любовь к одной женщине? Во всем, что я делал, виновата эта безумная зависимость. Ради того, чтобы вернуть её, я сотворил много зла. Не ради власти, не ради Ассоциации – это неважно. Важна только она, так я думал. Увы, ошибался, - отец замолчал на несколько секунд, чтобы перевести дух, - не повторяй моих ошибок, сын. Не позволяй себе так любить, быть зависимым от одной женщины. Не делай её центром своего мира, видишь, куда это привело меня.
Самая нелепая попытка переложить вину на кого-то другого, что мне довелось видеть. Сам убегает от ответственности, а потом решает научить меня жить. Нелепый дурак. Не знает ничего про меня, про Арину и никогда не узнает, зато как бодро делает выводы. Хочется разбить ему лицо, но я сдерживаюсь. Жизнь его итак уже побила.
- Винить других в своих ошибках – низко, перекладывать ответственность за собственную глупость на плечи любимых – подло. А теперь давай решим раз и навсегда. Это наша с Ариной жизнь и наша история. Мы проживем ее так, как считаем нужным и допишем до конца, – мне пришлось остановить поток слов, чтобы вдохнуть, - И знаешь? Я сделаю всё возможное, чтобы это был хэппи-энд.
- Как знаешь, - удивительно, но отец не стал со мной спорить, - ты уже растоптал меня, показал, что сильнее. Я хочу попросит тебя не обижать Машу, она не хотела шпионить. Её заставили.
- Ты? – это был перебор. Он и сюда влез, пробрался почти в самое сердце моей личной жизни.
- Жизнь, - усмехнулся отец и отчего-то воспрял духом. Понял, видимо, что обладает информацией, которую я не знаю. Сейчас правда сама плыла ко мне в руки, но я почему-то боялся её принять. Вряд ли отец вызвал к себе сына-предателя, чтобы рассказать милую историю о его подставной невесте. За этим кроется что-то большее.
- Говори точнее, у меня нет времени вытягивать из тебя правду по одному слову в час, - я начинал злиться. Сказал один - говори два. Тянет и тянет. Невозможно.
- Она умирает, Кирилл.
- Кто? – не понял я, как-то быстро Ярослав переключился с Маши на кого-то другого. Стоп.
- Маша умирает. Удивлен? Это была моя самая гениальная идея. Они, там наверху, сказали тебе, что я искал методы сдержать твою силу? Так вот, я его нашел. Маша. Я привязал её к тебе, как паразита, чтобы сохранить ей жизнь и оттянуть у тебя часть силы.
- Что сделать?
- Оттянуть часть силы. Я подозревал, что рано или поздно Творец призовет тебя. Подобных Мыслителей на земле не рождалось, в свое время я перелопатил все архивы, узнал все, что только мог о феноменально сильных мыслетворцах. Так вот, таких нет было, - он слегка прищурил глаза, словно пытался разглядеть смятение в моей душе. – Оставался только один вариант, ты уже не Мыслитель, а что-то большее и рано или поздно, либо уничтожишь нас, либо отправишься к Творцу. В попытке спасти всех нас от потенциальной опасности, я искал способ замедлить развитие твоей силы. Вариантов не было до тех пор, пока арабские Целители не нашли способ продлить жизнь умирающим от неизлечимых болезней. Они предложили связать больного и здорового человека, в два раза сократив потенциал последнего. Я проделал то же самое с тобой. Маша мне помогла. Можешь уточнить в лазарете, как называется её болезнь. Сейчас уже не вспомню, но стоит тебе исчезнуть на несколько дней, лишить Машу возможности прикасаться к тебе, она вновь начинает прогрессировать: причиняет нестерпимую боль и ведет к смерти. Ты – её единственное лекарство.