— Выходит, кто-то в Нью-Йорке ведет нечестную игру?
— Надеюсь, что нет. Хенк Джефферсон — старый друг. Его я не подозреваю.
Джет мысленно прикидывал распорядок дня. Для него жизнь уже вошла в привычную колею. Казалось, сдвиг во времени на Арнольде-старшем почти не сказался, но Лисса знала, что последствия проявятся позже. На протяжении нескольких дней после возвращения с Бали сама она напоминала покойника-зомби. Очень скоро глаза его начнут слипаться…
— А Мэтью знал что-нибудь об этих махинациях?
— Нет, но именно случайное замечание Мэтью навело меня на мысль о Бангкоке. Я знал, что нью-йоркское отделение не может получать таких прибылей. Курс обмена валют не настолько высок.
— Я поеду с тобой в Арнольд-плейс. Сегодня «Мэнсфилд-парк» обойдется без меня.
— Хорошо, — кивнул Джет, не вслушиваясь в ее слова, но затем его что-то словно насторожило. — Мэнсфилд ты сказала? Какой такой парк? Не желаю с тобой разлучаться, ни на день, ни на час, ни на миг.
— Именно это я и хотела услышать.
Они добрались до Арнольд-плейс задолго до того, как утренний поток машин запрудил улицы.
— Отпустим такси, — предложила Лисса. — Мой «БМВ» тут, на стоянке. Вчера прошел техобслуживание. Я сама отвезу тебя домой.
Джет явно удивился, однако ничего не сказал. Он удивился еще более, когда охранник отпер перед ними входную дверь и учтиво поздоровался:
— Доброе утро, мисс Пастен. Доброе утро, мистер Арнольд. С возвращением, сэр.
Но когда Лисса гордо извлекла из кармана пластиковую карточку, вызывающую его личный лифт, изумлению Джета не было конца.
— Не скажешь ли ты, что происходит? — потребовал глава корпорации, входя вслед за нею в кабинку и нажимая верхнюю кнопку. — Как это ты получила доступ в мой личный лифт? А также и на нашу частную стоянку?
— Ты вообще представляешь себе, как долго длилось твое отсутствие? — ехидно поинтересовалась Лисса. — И половину этого времени мы понятия не имели, жив ты или умер. Ты никак рассчитывал, что «Консолидейтед» по-прежнему будет работать как часы с помощью тети Сары?
— Нет, но, насколько мне известно, совет директоров функционирует по сию пору. Директора могут взять бразды правления в свои руки. — Джет не улыбнулся в ответ на ее улыбку.
— Это ты им польстил, — честно призналась Лисса. — Директора успешно работают каждый в своей области, но глава компании ты.
В тот день она надела серый в тонкую полоску брючный костюм и алую блузку. Соорудила при помощи шпилек высокую прическу, такую, что нравилась Джету, и закрепила волосы на затылке ало-золотой заколкой. Сотрудница могущественной корпорации должна выглядеть на все сто.
Лисса вошла в кабинет, он поспешил следом. Оглянувшись по сторонам, Джет с удивлением узнал цветы в горшках, привезенные из Холлоу-хаус, но опять не сказал ни слова. Изумленно заморгал при виде стола, на котором царил безупречный порядок. Справа высилась аккуратная стопка папок.
— Папки разных цветов, в зависимости от степени срочности, — пояснила Лисса, включая в сеть кофеварку. — В красной собраны бумаги, которыми нужно заняться немедленно, затем идет оранжевая, и так по цветовому спектру. Содержимое серой папки может подождать до будущей недели.
Лицо Джета превратилось в непроницаемую маску.
Лисса, не садясь, включила компьютер.
— Я заложила в программу собственный пароль, чтобы никто другой не смог прочесть мои файлы. Вот подробный отчет обо всем, что я делала изо дня в день: телефонные звонки, ответы на письма, решения, принятые или отложенные до твоего возвращения.
Джет не спеша подошел к Лиссе и через ее плечо уставился на экран. Затем уселся в кресло перед монитором и принялся просматривать заложенную в компьютер информацию день за днем, не говоря ни слова.
Лисса похолодела от страха, ожидая грозы. Разумеется, Джет возмутится. Ей с самого начала следовало понять, что властный Арнольд-старший не потерпит никакого вмешательства в дела «Консолидейтед». Он руководил корпорацией с незапамятных времен, и никому еще не уступал своего места. Но она была настолько убеждена в своей правоте…
— Я только помогала, временно… — робко начала Лисса, теребя жакет, не в состоянии дольше выносить его молчание. — Почты накопилась гора… и Сибил беспокоилась…
Джет потянулся к ней, усадил к себе на колени и принялся целовать, настойчиво, страстно и упоенно так, что она чуть не задохнулась. В его глазах сверкали озорные искорки.
— Ты чудо, — проговорил он, прервав свое занятие.
Джет пригладил золотые пряди, осторожно поцеловал наполненные слезами глаза. Лисса ощущала, как уходит боль, — прикосновения его пальцев и губ исцеляли старые раны.