Заметив старого сгорбленного садовника, высаживавшего растения на дальние клумбы, Паскаль тут же направился к нему, на ходу снимая сюртук. Этот старик казался идеальным источником информации, которым грех не воспользоваться.
– Проклятые паписты… – ворчал себе под нос садовник, яростно вонзая в землю совок. – Запереть в церкви живую душу, морить девчонку голодом… Кто они после этого, если не чертовы язычники!
– Полностью с вами согласен, – с улыбкой сказал Паскаль.
Вздрогнув от неожиданности, старик повернулся к нему и проворчал:
– А вы кто такой?
– Паскаль Ламартин. Увы, я тоже проклятый папист…
– Ничего удивительного, – заметил старик. – Похоже, я тут один не папист. И то лишь потому, что его светлость любит свои цветы, а я свое дело знаю.
– Да, вижу, – кивнул Паскаль. – По дороге сюда я заметил магнолию. Это ведь Magnolia soulangeana, гибрид из Китая, верно?
– Вот так дела… – пробормотал садовник и окинул Паскаля пристальным взглядом. – А тебе это откуда известно, мой мальчик?
– Я и сам садовник, – сказал Паскаль. Опустившись на корточки, он взял второй совок. – Лишняя пара рук никогда не помешает, верно?
– А Альберт Смит не из тех, кто станет отказываться от помощи. Давно я этого ждал. Только что приехали, да?
– Вчера, – ответил Паскаль, осторожно взяв один из саженцев и внимательно его изучая. – А как этим пеларгониям живется в столь холодной почве? Ведь от мыса Доброй Надежды до юга Англии не так уж близко, верно?
– Вы правы, – ответил садовник, одобрительно глядя на Паскаля. – Я их впервые высаживаю в грунт. А раньше всегда выращивал в горшках. Но май, кажется, выдался теплым, так что им сейчас ничего не угрожает. Вон те шток-розы возле стены часовни чувствуют себя прекрасно.
– Да, похоже, они славно тут прижились, и им, кажется, нравится на южной стороне. Да и мальвы, смотрю, крепенькие. Хотелось бы знать, как часто вы их поливаете. Чередуете сухой цикл с влажным или нет?
Старый садовник с удовольствием пустился в объяснения. А Паскаль не торопился; он знал, что сказать и какой вопрос задать, чтобы завоевать доверие старика. Когда же почувствовал, что время пришло, перевел разговор в нужное ему русло.
– Наверное, вы хорошо знаете семью герцога, раз так долго здесь работаете.
– Да, хорошо знаю. Хотя иногда думаю, что лучше бы не знал, – пробурчал старик. – Вы уж меня простите за такие слова…
– Не за что вам у меня прощения просить, – с улыбкой ответил Паскаль. – Каждый имеет право на свое мнение. Хотя если уж честно… Знаете, мне кажется, что падре Меллит впадает в крайности.
– Ты, парень, в самую точку попал! Взять, к примеру, бедняжку леди Лили. Едва рассвело, ее уже потащил в церковь этот фанатик и запер там. Я все видел собственными глазами. Не успела домой вернуться, как снова угодила в беду. «Леди Лили, – подумал я, – в следующий раз беги из дома и не возвращайся, раз уж они начали тебя в церкви запирать».
Паскаль оторвался от работы и посмотрел на садовника.
– Получается, что леди Элизабет постоянно попадает в беду?
– Так и есть, – кивнул старик. – Слишком уж она любопытная и неугомонная. А беда ее в том, что ей тут скучно и общаться не с кем. Особенно после того, как несколько лет назад уехал ее старший брат.
– У леди Элизабет есть брат? – Паскаль был ошеломлен этой новостью. Отчего же тогда старший брат не являлся наследником титула?
– Сводный брат. Леди Лили его обожает, хотя… Не очень-то он благоразумен. Впрочем, в этом они оба пошли в мать.
– Да, конечно, – как бы невзначай заметил Паскаль. – А что-то герцогини нигде не видно…
Мистер Смит шмыгнул носом и пробурчал:
– Она в монастыре. Уехала, когда Лили исполнилось восемь лет.
– В самом деле? – стараясь не выдавать своего удивления, спросил Паскаль. – Герцогиня ушла в монахини?
– Нет, она не монашка. Просто живет в монастыре. Я же тебе говорил, что они – семейка папистов. А этот проклятый фанатик падре Меллит – он тут самый главный. Без его слова у нас ничего не делается.
Паскаль утвердительно кивнул. Все услышанное очень хорошо укладывалось в уже составленную им картину.
– Интересная ситуация, вы не находите? – Паскаль собрал землю холмиком вокруг последнего саженца и потянулся за лейкой.
– Он тут ко всему руку приложил, за что ни возьмись, – сказал мистер Смит и сразу же добавил: – Так что будь осторожен, парень. Один неверный шаг, и тебя вышвырнут вон.
– Боюсь, что мне на это нечего надеяться, – с кривой усмешкой заявил Паскаль.
– Ты мне не веришь? Тогда послушай, что случилось с бедной Мари Маккофферти! Двадцать два года она прослужила здесь, а сегодня утром ее выставили вон. Видел бы ты ее глаза – все красные!