— Расскажите, как все было.
Полицейский сел напротив Мары, сложил руки на столе в замок и пристально посмотрел на нее.
— Мы разговаривали насчет нашей встречи в честь первого сентября.… Обсуждали, куда пойдем.… И тут он начал хватать меня за руки.
— Он просто так схватил тебя за руки?
— Да. Он был слегка не в себе. Он, в общем-то, часто так делает. Не только со мной.
— Продолжай.
— Костя начал говорить, что долбится как об стенку, а кирпичи все никак не рушатся. Это он говорил про любовь ко мне. Сказал, что… — не слишком натруженная слеза вырвалась на сцену. — Извините… Так вот он сказал, что это я виновата во всем и… и он прыгнул.
— Одна неувязка.
Мара подняла наивные красные глаза.
— Зачем ему надо было разбивать окно? Он мог с тем же успехом открыть его, а тогда уже шагнуть вниз.
— Откуда я знаю, что у него на уме! У него не все дома — это все знают… Боже мой! Это ужасно!
— Ладно, я не буду тебя больше мучить. Если что вспомнишь еще, то найдешь меня.
Полицейский достал платок из джинсов и протянул ей.
— Спасибо, — и попрощавшись, Мара вышла за дверь.
— Ну что? — спросила подбежавшая Нинель Константиновна.
— Ничего. Он спрашивал меня, как все произошло. Вот и все, — ответила она и подошла к Милене. — Иди, ты следующая. И только попробуй ляпнуть что-то не то. Больно он придирчивый попался.
— Я не скажу.
— Вот и прекрасно! Отлично! Быстро учишься.
Дана подошла к подруге и поинтересовалась, как все было.
— Допросил, — ответила рыжая, и они направились к окну, что было соседним с тем, у которого сидели Влада и Алекс.
— Нет, я про другое. Как все было? Как Костя упал?
— Так я же говорила. Он сам захотел сигануть в окно и, — подумала Мара над продолжением, но нашла только логическое завершение, — сиганул.
— Н-да уж, — вздохнула Дана. — Что-то ты бледная очень.
— Я всегда была такой. Полицейский, который сейчас всех допрашивает… он мне нравится… Видела его?
— Да. Только он меня еще не допрашивал. А какие вопросы задают?
— Ничего из ряду вон. Как, почему и когда.
— А что с Миленой?
Мара резко повернула голову к подруге:
— А что такое?
— Она какая-то нервная.
— Естественно! А ты что хотела? Человек на ее глазах покончил с жизнью и утонул в луже собственной крови, а ты спрашиваешь, что с ней.
— Но ты же спокойна.
— Не я одна, — многозначительно посмотрела на подругу Мара.
— Но я не видела.
— Какая разница: видеть причину или сразу результат?.. Забудь, — Мара махнула рукой, продолжая наблюдать за Владой и Алексом. — Что-то холодно. Заболела я что ли? Все время легкие судороги.
— Это от силы.
— Что?
— Ее допросили, — повторила Дана и показала на Милену.
Мара вопросительно посмотрела на запуганную сокурсницу.
— Я сказала правду, — ответила Милена, с опаской и мучением от беспомощности глядя на бестию.
— Какую правду?
— Костя рассказал о том, как любит тебя, и выбросился в окно.
Рыжеволосая довольно улыбнулась и пошла за Даной.
Вспышка! Мара остановилась и оперлась о стену. Подруга повернулась к ней.
— Ты чего?
Мара открыла глаза так, будто только вынырнула из воды.
— Не знаю. Стало как-то… очень странно и потемнело в глазах. Будто вспышка фотоаппарата.
— Может, тебе надо пойти домой? Тебя же знобит.
— Нет, все уже нормально.
Отнюдь не нормально. Маре снова стало холодно. Ее то бросало в жар, то становилось так зябко, что мерзли кончики пальцев до онемения.
«Это, наверное, реакция организма на телекинез», — подумала она и пошатываясь пошла за Даной.
Глава 5
— Я ей не верю, — сказал Саша — тот милиционер, который всех расспрашивал.
Он разговаривал сейчас с двумя своими коллегами и обсуждал недавний допрос.
— Почему?
— Милена говорила неуверенно и тихо. Она кого-то боится.
— Из этого ты делаешь вывод, что боится она именно Мару, — с сарказмом ухмыльнулся полный лысый мужчина, жующий жвачку, пригладил зачем-то рукой лысину и засунул руки в карманы брюк. — Брось! Я тысячу раз видел таких людей. Они незаметные серые мышки и боятся быть такими, какими хотят.
— Н-нет, — закачал головой Александр и скрестил руки на груди. — Я уже спросил ее сокурсников. Все до единого сказали, что Милена абсолютно нормальная, без комплексов и замашек тихони.
— Так даже если и так. Что с того? Это же смешно!
— Нет. Это не очень смешно… У меня нюх на убийства. Я еще ни разу не ошибался.