Как бы то ни было, Квату не вытерпел:
– И почему я до сих пор ни разу не штрафовал тебя за неполиткорректность?
– Воля твоя, босс, – повернулись к нему белые буркала. Кожа нашего куратора покрылась острыми пупырышками и слегка сменила цвет на тёмно-коричневый, но вскоре снова разгладилась:
– Если мы не отыщем способа прийти к согласию сторон, ругасы могут попасть под санкции, а в худшем случае, будут награждены статусом агрессивной расы.
Валентино едва заметно напрягся и тряхнул шеей. Видимо, похожий ярлык был закреплён и за его сородичами, пока не ввели обязательную стерилизацию, догадалась я.
– Так а что этот… ругас сделал? – всё же решила уточнить я, справившись с поистине школьным желанием поднять руку.
– Со слов Вигваллы, ругас по имени Шел работал у неё в особняке, но, видимо, один прекрасный день разбуянился и решил к ней пристать. Увидев, что девушка равнодушна к его ухаживаниям, он попытался добиться желаемого силой и жестоко исцарапал пострадавшую. Неудивительно, что Вигвалла грозится всеми судами галактики.
– Какая скука. Эмоциональные заскоки, – бросил Валентино, складывая лапы прямо.
Я нахмурилась. Почему мне чудился подвох? Может, я необъективна, поскольку сама принадлежу к «отсталой» расе и это какое-то сочувствие? Хотя я никогда не вставала на сторону насильников из числа моего вида, максимум, считала, что им нужно лечиться.
– Сколько у нас времени на изучение дела? – отложив моральные изыскания, спросила я.
Наш куратор лизнул нос и сверился с прозрачной панелью, монтированной прямо в стену:
– Вигвалла решила начать крестовый поход со средств массовой информации. Мы рекомендовали ей воздержаться до интервью до выяснения всех деталей дела, но я более чем уверен, что она не тратит время зря, пока направляется сюда… Не удивляйся, Кармен, к сожалению, расизм в нашей галактике в порядке вещей.
– Это я уже заметила, – подняв брови, я указала большим пальцем на своего недопса, чья непроницаемая морда сигналила «меня это не касается».
– Изучите всё, что у вас есть. Запрашивайте в библиотеке любой необходимый материал, и если Шел виновен, мы одобрим санкции. В вашем распоряжении… – поняв, что я могу не понять местные временные мерки, Квату заботливо начертал какие-то расчёты стилусом, напомнившие мне деление в столбик, – Четыре земных часа. Время пошло.
Я округлила глаза:
– То есть судьба целого народа зависит от нас?!
– Я же говорю, полноценное боевое крещение, – наш куратор встал, положив лапу мне на плечо, – Не волнуйся. Валентино поможет тебе. Он – разум. Ты – чувства. Вы справитесь.
Я сглотнула вязкую слюну. Хорошо нашему боссу, подбодрил – и с чистой совестью снял с себя весь груз ответственности.
– Вот материалы дела, – в моих руках очутилась папка из материала, напоминающего листы пищевого желатина. Я встала, оглянувшись на Валентино.
– В библиотеку, – более чем миролюбиво обозначил направление он, – Там есть закрытые кабинки, специально для работы.
– Хорошо, – я засеменила за ним, чувствуя себя поистине микроскопической посреди этих величественных коридоров, – А…
– Раса босса называется хадда.
– Спасибо, но…
– Мы находимся на космической станции.
– Нет, вообще-то я хотела спросить, почему мы не можем просто пойти в наш кабинет.
– А, это, – мой напарник вильнул длинными волосами на кончике хвоста, переложив их на другую сторону, – Там не прибрано.
Я пропустила его ответ мимо ушей, поскольку невольно стала представлять тех, кто мог построить эту махину. От мысли о том, существа какого размера воздвигали эти колонны, достойные Храма Святого Семейства, у меня засосало под ложечкой.
– Мы назвали их Первейшими, – на этот раз попал в моё состояние Валентино, поняв, что именно я разглядываю, – Это они построили. И транспортные узлы тоже. А потом исчезли, задолго до того, как остальные расы вышли в открытый космос.
– Выходит, станция это подарок? – восхитилась я.
– Для руин это слишком хорошо функционирует, – снова отвернулись от меня закрученные на концах уши, и я встрепенулась. Ещё, чего доброго, решит, что я тут прохлаждаюсь, а не думаю о деле!
– У тебя есть версии? – озабоченно кашлянув, спросила я.
– Я допускаю, что тот отсталый мог напасть на нашу певичку.
– Модель, – поправила я, заходя в помещение, обозначенное как библиотека. Как оказалось, Ассоциация, несмотря на всю продвинутость, всё же пользовалась книгами, и они были похожи на наши, земные, только были изготовлены из иных материалов. Не скажи мне Валентино, куда мы идём, я бы всё равно узнала это место по воздушным рядам полок, уходящих на приличную высь.
– Спрошу, свободна ли моя любимая кабинка для работы, – Валентино развернулся, идя к едва заметной среди этих махин стоечке, – Мибра, ты здесь?
К нам поднялась пухлая морда, навевающая мысли то ли о ламантине, то ли о манеки-неко. Это был первый пришелец, который носил хоть какое-то подобие одежды, похожее на древнеримскую тогу из какого-то грубоватого материала с заметными узелками на поверхности.
– О, у нас новенькие, – более чем миролюбиво прищурились глаза размером с чайное блюдечко.
– Кармен, моя новая напарница.
– Очень приятно, Кармен, – голос у Мибры был певучим, – Надеюсь, ты отыщешь в библиотеке всё, что тебе нужно. Хотите узнать, свободна ли кабинка?
– Полагаю, что да?
– Именно, – мой новый знакомый снова с комфортом уселся на огромное кресло, – Удачи.
– Классный, – шепнула напарнику я, когда мы зашли в маленькое помещение для работы, – Такой спокойный.
– Эхии все довольно спокойные, они миролюбивы и предпочитают заниматься сбором знаний, а не впечатлений, – пояснил Валентино, смотря, как я сажусь на стул, поразительно похожий на те, что размещают у барных стоек моей родной планеты, и открываю папку. Она оказалась такой же интерактивной, как и экран на стене нашего босса: фотографии увеличивались нажатием пальцев, а некоторые документы оказались видеозаписями. По сути, за нас уже было всё сделано, требовалось только разобраться в произошедшем и принять правильное решение.
Я внимательно вгляделась в фото Вигваллы. На меня смотрела роскошная гуманоидного вида дама с экзотическим переливчатым окрасом, навевающим мысли о перламутре. Если модель с её плоским лицом, слегка раскосыми голубыми глазами и шестью изящными пальцами красива даже по моим примитивным меркам, насколько же она должна быть популярна в галактике?
– Валентино, я знаю, что ты пытаешься абстрагироваться, но скажи, – я показала напарнику фото, – она кажется тебе красивой настолько, чтобы ради неё можно было пойти на преступление?
Гианг отнёсся к моему вопросу гораздо серьёзнее, чем я рассчитывала. Он созерцал фото и так, и эдак, и, наконец, выдал неохотное «да». С предположением я не промахнулась: Вигвалла обвиняла своего работника именно в попытке изнасилования. И да: на записи было не видать холодного величия, запечатлённого на фото. Женщина буквально кипела, обнажая крупные, чуть заострённые зубы, и буквально тыкала в снимающего частями тела, которые оказались изуродованы длинными шрамами.
– Валентино, из какой она расы? – спросила я, ставя запись на паузу.
– Они зовутся перкиль.
– Есть шанс, что ущерб… можно вылечить?
– Шрамы затянутся, а вот мех не вырастет. С её карьерой покончено.
Я содрогнулась:
– Неудивительно, что она в такой ярости… А следы соответствуют клешням подозреваемого?
– Да, смотри, – Валентино сделал какой-то финт когтями, выведя на поверхность папки результаты экспертизы.
– Ничего не понимаю, – я приступила к изучению досье Шела, разобравшись, как переключаться между содержимым папки, – Парень горбатится для огромной семьи, оставшийся на его родной планете, и тут поступает настолько опрометчиво?
– Чувства у нас по твоей части, – напомнил мой напарник, – И разве люди не совершали подобных глупостей, находясь в плену страстей?