– Да, но… – я включила запись интервью с подозреваемым. Ракообразный бугай выглядел растерянным. Отвечал он тихо, жестикулировал мало, всем своим видом показывая, что он сдался.
«У Вас был половой акт с пострадавшей?»
«Да»
«По обоюдному согласию?»
«Да» – ответ прозвучал едва слышно. Не больно-то похоже на браваду победителя, сорвавшего большой куш. Я нахмурилась. Вигвалла говорила, что её изнасиловали, но почему Шел это отрицает?
«И Вы её покалечили?»
«Я не помню»
«Тогда скажите, что помните»
«Я проснулся, клешни в крови, а она кричит «Что ты наделал?!» А после меня арестовали»
«Вы употребляли накануне происшествия некие вещества, тормозящие нервную систему?»
«Нет»
«Интересно, ведь мы нашли в Вашей гемолимфе следы Иптиха-16»
На морде Шела отразилось подобие испуга:
«Иптиха?! Нет, я бы никогда…»
«Все так говорят, а потом пробуют раз – и не могут остановиться»
«Сэр, у меня семья, дети…»
«Надо было думать об этом раньше»
Шел горестно замотал головой, и запись закончилась.
Я подпёрла голову рукой, лихорадочно соображая.
– Иптих-16 это синтетический наркотик, подходящий многим формам белковой жизни, – растолковал для меня термин напарник.
– Я догадалась, что это, – кивнула я, – Как его принимают?
– Обычно втирают в слизистые, как мазь.
Мои глаза снова остановились на Шеле, волею природы закованного в экзоскелет:
– И куда же тут втирать?
Кажется, Валентино стушевался, и я использовала паузу:
– Если Иптих-16 нельзя втереть, его можно только принять внутрь, верно? А Шел утверждает, что не делал ничего такого.
– Он необязательно говорит правду.
– Допустим… – я переворошила всё, что знала о наркотиках со школы, – А этот Иптих… отличается по чистоте? Ну знаешь, земные наркотики бывают «чистыми» и «грязными».
– Вопрос мне понятен. Да, бывает разным.
– Стоимость же колеблется, верно?
– Да, конечно. К чему ты клонишь?
– Думаю, – призналась я, – Если Шел не втёр наркотик, а, допустим, получил его извне, то какая доза бы потребовалась для получения нужного эффекта?
– Если чистый, то не более капли.
– Чистый Иптих-16. У парня, который высылает весь заработок семье, – я приподняла бровь, надеясь, что Валентино правильно расшифрует этот жест, – Откуда такая роскошь?
– Продолжай, – гианг склонился над делом, явно заинтересовавшись, к чему я клоню.
– Шел говорит, что у них была… – я вздохнула, не веря, что произношу это, – Интимная связь по обоюдному согласию.
– Да, верно.
– Не насилие. Или он озверел в процессе?
– У тебя лицо покраснело.
– Извини, мне всего 15, а я тут распутываю дело об инопланетном сексе! – рявкнула я.
– Служба такая, – тут же получила я в ответ надлежащую долю самого что ни на есть искреннего сочувствия.
– Из показаний Вигваллы следует, что он не добился от неё взаимности, поэтому пустил в ход клешни, – я заскребла голову, мечтая откопать в извилинах хоть что-то годное.
– Выходит, что так.
– Тогда почему он выглядит таким озадаченным? И вообще: земные организмы, снабжённые зубами, когтями и прочим, применяют оружие против соперников или врагов другого вида, а не против самок. Для дам это бутафория, а не смертельный капкан. Верно?
– Почему ты меня спрашиваешь?
– Ты сильный и мускулистый, но ведь тебе не придёт в голову поколачивать самку?
Валентино даже оторопел от такого предположения, явно силясь хотя бы представить такой расклад.
– У Вигваллы царапины, а ведь Шел мог оторвать ей не то что руку, но и голову, – тем временем продолжала я. Мой напарник молчал, и я было хотела обидеться, но тут поняла, что он просто даёт мне спокойно порассуждать вслух. Распылить в атмосферу кабинки столько слов, сколько понадобится для того, чтобы я почувствовала себя на своём месте.
Подождав, пока я договорю, гианг наконец прервал молчание:
– Думаешь, это могла быть часть ухаживания, только Вигвалла не так это поняла и была ранена, поскольку у неё просто нет панциря?
– Похоже на правду, – я вспомнила урок биологии, на котором нам показывали брачный танец скорпионов, которые вальсируют, взявшись за клешни, – Но его недоумение не даёт мне покоя. Валентино, ты можешь отыскать для меня информацию о расе Шела?
– О ругасах? – скукожился мой визави, – Их исследовали только экзобиологи.
– Другого мне и не требуется. Найдёшь?
– Да, и ещё, – пауза свидетельствовала о нешуточной внутренней борьбе, – Ты хочешь есть?
– По правде сказать, я бы перекусила. А что, где-то есть автомат с сэндвичами? – решила разрядить обстановку я.
– Нет, но возможно, тебе понравится то, что я принесу.
– Я заинтригована, – дружелюбно улыбнулась я, снова тасуя материалы интерактивной папки.
Гианг вернулся с книгой и веществом, походим на комок белого теста:
– Вот. Угощайся.
– Спасибо, – я принюхалась и осторожно откусила кусочек. Это нечто было сладковатым и пружинило, словно сыр моцарелла.
– Чистый белок и немного глюкозы. Лакомство для детёнышей. Как… земное мороженое, только полезное.
– Это очень вкусно, правда, – я смяла контейнер, чувствуя прилив сил, так необходимый мне перед финальной битвой с биологией и анатомией ругасов. Правда, всё, что было о них написано, преспокойно уместилось на трети страницы справочника. «Расизм в нашей галактике в порядке вещей», как говорил Квату. Вспомнила даже раньше, чем рассчитывала.
– Об отсталых расах много не пишут, – с невинным видом озвучил моё открытие Валентино.
– Без комментариев, – буркнула я, подозревая, что слот о людях и того короче.
– Я тебе прочту, – пропустив моё недовольство мимо ушей, напарник уставился в написанное, – Что тебя интересует?
– Брачное поведение.
– М, – коготь Валентино заскользил по строчкам, заполненным непонятными мне пузатыми значками, – «…ритуал ухаживания длится всего полтора цикла, далее следует спаривание. Образуют стабильные пары и совместно растят потомство»… Это всё.
Я схватилась за голову:
– Тогда читай всё. С начала.
Предложения без труда скользили мимо моих ушей, и я едва понимала, о чём идёт речь. Физиологические особенности. Развитие детёнышей во взрослых особей. Культура. Религия.
– Стабито, – вдруг прочёл Валентино. По паузе я поняла, что что-то не так.
– «Стабито»?
– Да. Я не знаю, что это. Упоминается, что этот феномен характерен для самцов.
Я даже не успела открыть рот, а мой напарник уже отправился к Мибре, ворошить библиотечную базу данных.
– Ругасы называют это «благословением жизни», – гианг зашелестел огромной стопкой книг, которую он принёс по итогам своей экспедиции к шкафам, – А как переводят это учёные?.. Здесь нет. И здесь тоже пусто…
Я взглянула на наручные часы. Наше время убывало. Чтобы не ждать кипящий чайник, я снова закопалась в папку с фотографиями Вигваллы. Её интервью-то мне переведут, а вот с библиотечными томами поработает Валентино.
Наша перкиль была звездой с большой буквы. Показы там и сям, украшения и одежда, элитные апартаменты, торжественные мероприятия, разговоры по душам…
«Как по мне, все эти отсталые расы не годятся ни на что, кроме чёрной работы»
«Но ведь мы все когда-то…» – попытался возразить ей журналист, невидимый на записи.
«Кто успел – тот и съел, знаете ли» – не дала договорить ему модель, – «Галактика не резиновая. С чего бы нам помогать тем, кто сам не хочет прикладывать никаких усилий? Или принести им всё готовое только потому, что мы обязаны им помогать?»
Далее шла биографическая справка. Сама Вигвалла, к моему удивлению, была из семьи иммигрантов. Из таких же «отсталых». Белая ворона среди своих пёстрых, как птенцы куропатки, сородичей, она была приобретена магнатом, давшим ей еду, кров, новое имя и профессию.