Внезапно рядом со мной возник высокий светловолосый мужчина, одетый в белый льняной костюм. Даже не совсем возник. Как-то сразу я поняла, что все это время он и так был здесь, только я не видела его.
―Уже много дней я пытался связаться с тобой, и наконец, ты меня услышала. Как я этому рад! ― он раскинул руки в стороны с теплой улыбкой на лице.
―Но кто вы?.. ―спросила я неуверенно.
―Конечно, ты меня не знаешь. Именно от меня ты и унаследовала свои ангельские силы. Я твой отец.
Так давно я хотела узнать своих настоящих родителей, поговорить с ними. Но почему-то мне все еще не верилось, что все это происходило на самом деле. Не очередная ли это иллюзия?
―Меня зовут Эрелим. Но если хочешь, ты можешь звать меня Артуром, во время моей последней земной миссии меня называли именно так.
―Значит вы… ангел?
―Нет, уже нет. Я был ангелом, но давным-давно лишился своей силы. Теперь я дух, и существую здесь, в мире духов. Всю жизнь я наблюдал за тобой, старался помогать по мере сил. И теперь я могу помочь тебе разобраться в том, где ты оказалась, и что с тобой происходит.
Жестом отец предложил мне пройтись по этому саду. Одна из его узких дорожек проходила по краю живописного декоративного водоема; над поверхностью воды среди круглых плоских листьев возвышались бутоны и уже распустившиеся цветы лотоса. Где-то совсем близко шумел водопад.
―Но что это за место? Почему я здесь?
―Это, можно сказать, подложка, обратная сторона физического мира. Здесь каждый видит то, что хочет, и то, что может видеть.
―Все это нереально? Конечно, я это понимаю, но на вид, совсем как настоящее, ―я подобрала с дорожки один из цветков плюмерии, вдохнула его нежный цитрусовый аромат.
―Реально по-своему. Это трудно объяснить. Все, что было тобой, впечатления и эмоции, страхи и желания, хорошие и дурные воспоминания, все это остается частью тебя и никуда не может исчезнуть. Ты была ошеломлена всем этим, тебе было сложно сконцентрироваться на чем-то одном. Но здесь не так уж плохо.
Мне вспомнились слова Макара, «Мир духов переполнили злобные, страдающие сущности. И это ад. Ад в самом прямом смысле этого слова. Он не таков, как о нем говорят, огня там нет, там нет ничего, кроме боли, страха и мучительных воспоминаний, и не только твоих, но и остальных душ, что попали туда. Если ты думала, Ева, что этот мир справедлив, спешу тебя разочаровать. Он как гнилое яблоко, что с виду целое, но изнутри превратившееся в труху».
―Когда-то мне говорили, что мир духов ‒ это ад, полный мучительных воспоминаний.
―И это действительно так, для некоторых душ. Если при жизни человек не знал, что такое любовь, что такое добро и сопереживание, с чем он останется, лишившись своего физического тела? С тем, что создавал все это время. С самим собой, с тем, что он представляет из себя. Но не только, к сожалению. Проблема этого места такова, что подобное здесь притягивается к подобному. Силы ярости и разрушения, ненависти и страха, они будет во веки веков мучить тех, кому не посчастливилось попасть в их сети. И то, что за миллионы лет сумели создать из своей энергии все эти души, можно без всякого преувеличения назвать адом. Твой друг не ошибался в этом своем суждении.
―То есть я сейчас нахожусь в раю?
Немного странно было представлять, что в одном и том же месте честь духов горит в огне страхов таких же грешников, как они, а часть прогуливается по прекрасным садам из своих воспоминаний. Рай или ад в зависимости от угла восприятия.
―Нет, нет. Эту часть мира духов можно назвать чистилищем. Сюда попадают хорошие люди, которые не верят в Бога.
―О… То есть это не рай как таковой? Значит, чтобы попасть в рай, нужно обязательно верить в Бога, а других хороших людей он в свое царство не пускает? Что же это за жажда поклонения такая? ―спросила я немного сконфуженно.
Отец мягко рассмеялся.
―На твое мнение о Боге слишком повлияли слова Макара Власова. Он, конечно, уверен, что знает все обо всем, но ему, в свою очередь, известно о мире только то, что он услышал от своего отца и Высших. А те не слишком заинтересованы в том, чтобы их подчиненные в Боге и ангелах видели добро и справедливость.
―Хорошие люди не могут попасть в рай, если не верят в Бога. Какая же эта справедливость?
―Бог пускает в свое царство всех. Абсолютно всех. Но не все приходят в его царство, не все хотят прийти в него. Первая заповедь гласит «Возлюби Бога», потому что любовь ‒ это сила притяжения. Когда люди умирают, их притягивает к тому, что они любят. И если они любят Бога, то оказываются в раю, если нет ‒ остаются на земле. И здесь, в свою очередь, сталкиваются со всеми проблемами, приобретенными за время жизни. Любой человек, как бы он не был «грешен», может попасть в рай, если действительно захочет этого. А заповеди, это рекомендации, призванные помочь людям, а не строгие заперты под угрозой Божьего гнева. Простой пример ‒ создание идолов, которое было запрещено еще во времена Ветхого Завета. Поклоняясь природной стихии, тотемному животному или предмету, а не непосредственно Богу, человек рискует после смерти остаться на земле рядом со столь любимым им предметом, вместо того, чтобы вознестись на небеса.