Выйдя на лестницу, я почувствовала сильный запах табака – на одном из нижних этажей кто-то курил. Мое лицо скривилось от отвращения. Кто же курит в закрытых помещениях? Только свиньи невоспитанные и последние гопники.
Внезапно я услышала знакомые голоса, и тут же испуганно попятилась. Нет, я не смогу пройти мимо Макара, Господи, только не этим утром!.. Его голос раздавался совсем близко, и говорил он достаточно громко.
―…да что у меня может с ней быть? ―обронил Власов. ―Закомплексованная скромница, скучная, как мышь. Даже говорить не о чем. Ты-то сам трахнул бы ее, если бы выпала такая возможность?
―Думаю, да. Да.
―Я с этим определился еще после того ее выхода с полотенцем. Хотел и на остальное посмотреть.
―Да-да! ―засмеялся Стас, его запартник. ―Ну, и как тебе?
―Грудь ‒ упругая троечка с маленькими розовыми сосками.
Стас присвистнул.
Меня чуть не стошнило. Повернув обратно, я пошла, было, к лифтам, но передумала и вернулась в номер. Меня трясло.
Мерзкий, никчемный кусок говна!..
На моих глазах выступили слезы, но плакать я не собиралась. Мою душу жгла ненависть, едкая, невыносимая ненависть. Мне было больно, в голове звучали его слова, и они жгли меня серной кислотой, вгрызались в мой мозг тысячей термитов. «Закомплексованная скромница, скучная, как мышь…»
Обняв себя руками, я попробовала остановить эту дрожь.
Зазвонил телефон.
―Да? ―выдавила я из себя.
―Ева, ты где? Нам тебя ждать?
―Девочки, начинайте без меня, я сейчас спущусь.
―Хорошо, давай.
Я провела руками по лицу. Меня все еще трясло, но постепенно я начинала приходить в себя. Просто все это было немного… слишком. Слишком мерзко, слишком обидно, слишком больно. Но, в конце концов, что изменилось? То, что он теперь грудь мою с друзьями обсуждает?
Я вздрогнула. Вот подонок.
Да, он подонок, ну и что? Я точно так же совершенно искренне могла бы его описать «Папенькин сынок, ленивый, вульгарный, ничего из себя не представляющий. Ничтожество с завышенной самооценкой», ему бы мои слова понравились? Ну, может, и не так задели бы, как меня, ранимую, но и в восторг не привели бы, это точно. Мы друг другу не нравимся, и он меня не знает. Плевала я десять раз на его мнение.
А грудь у меня красивая, пусть обсуждает, не велика беда.
Так, в конце концов, мне удалось достичь какого-то внутреннего равновесия. Выпив минералки, я подошла к зеркалу, припудрить лицо после всех треволнений, а заодно добавить теней с тушью на глаза и брови. Считаете меня симпатичной? Сегодня буду красоткой.
Глаза засияли темными агатами, брови стали просто загляденье. Многие блондинки не знают, что им делать с бровями, но я в свое время нашла тени и тушь нужного оттенка, серовато-русого. Смотрится отлично, естественно, но на каждый день, лично для меня, чересчур торжественно и пафосно.
Напоследок уложила волосы объемной волной немного иначе, чем делаю обычно, и сбрызнула их Настиным лаком для укладки. Оценив свой новый вид, я поняла, что перестаралась. Да и зачем я все это делаю? Кто меня сильнее зауважает, если я раскрашусь, как гламурная курица?
Ладно, не смывать же. Пусть будет.
Спустившись, наконец, в ресторан, я взяла тарелку и отправилась набирать себе сладостей, да побольше ‒ для успокоения нервов. Из-за чертова Власова скоро я раздамся во все четыре стороны. Мне повезло найти оладьи, и я щедро полила их медом.
―Привет, Ева. Отлично выглядишь, ―послышался ненавистный голос прямо рядом со мной.
Мне показалось, я ослышалась. А как же негласное правило игнорировать того, с кем накануне зажигал по пьяни? А то еще решит девушка, что все было всерьез, разве можно такое допустить?
Подняв глаза на Макара, я увидела его выражение ‒ словно слегка напряженное, но с какой-то невысказанной мыслью во взгляде. Еще несколько минут назад он грубо и вульгарно отзывался обо мне, называл скучной мышью, а теперь приветствует, как ни в чем не бывало, комплименты делает? И что бы я подумала, не подслушай я тот разговор? Что нравлюсь ему? Мне захотелось швырнуть ему в лицо свою тарелку.
―Спасибо, ―сказала я, по возможности, ровно.
Отвернувшись, я понесла свои оладушки к нашему общему столу, составленному из большого количества маленьких столиков. Съев кусочек пропитанного медом бисквита, я почувствовала, что снова становлюсь человеком.
―М-м, Ева… тут все говорят, что тебя вчера в постели с Макаром Власовым застукали, ―прошептала Даша мне на ухо.
Я чуть не поперхнулась.
―Так это правда? ―девушка хихикнула.