Власов водил ладонями по моему телу, целовал меня в губы, глубоко, горячо, снова переходил на шею, и это было… просто описать невозможно как хорошо! Его руки снова проникли мне под юбку и трусики упали к моим ногам. Макар коснулся того места, где рождались самые тонкие ощущения, и я закусила губу, чтобы сдержать стон.
―Зайдем в кабинку? ―прошептал он.
Господи, неужели я лишусь девственности в кабинке школьного туалета с парнем, который вообще ни во что меня не ставит? Более дикой ситуации и придумать невозможно. Я не такая! Что этот человек творит со мной и моей волей? Где мой стыд, куда подевалась гордость?
Но тут он снова поцеловал меня в губы, его язык проник в мой рот, и внезапно я стала готова на все. Я все еще ощущала движение его пальцев у себя между ног, оно пробуждало в моем теле невероятное наслаждение, и вдруг все удовольствие мира, казалось, сосредоточилось в этом месте, и, запрокинув голову, я содрогнулась всем телом и застонала громко, прерывисто, сладострастно…
Мои ноги дрожали, я тяжело дышала и пыталась опереться на раковину, да и вообще словно находилась в забытьи. В туалет зашли какие-то девушки, и Макар слегка отодвинулся от меня.
―По-моему, вышло как-то нечестно. Ты получила свой оргазм, а я нет. Хочешь встретиться со мной после школы, чтобы отдать должок? ―спросил он, усмехнувшись.
Встретиться после школы… чтобы заняться ни к чему не обязывающим сексом? Внутри меня всколыхнулась утраченная гордость, ко мне вернулся стыд, и я посмотрела на него расширенными глазами.
―Ну, нет, так нет.
Повернувшись, он вышел из туалета, аккуратно прикрыв за собой дверь. Через какое-то время я двинулась следом за ним ‒ перемена подходила к концу, нужно было возвращаться в класс.
Все, что произошло, ошеломило меня, сбило с толку. Я не знала, что и думать, не знала, как теперь относиться к Макару, и даже не знала, было это унизительно, неправильно, грязно… или же восхитительно, неповторимо и даже возвышенно?
Я все еще чувствовала послевкусие этих ощущений, сладких, глубоких, горячих, и словно бы часть из них мое сердце уже перенесло на Власова. Я знала, что это всего лишь ложные чувства, они вызываются гормонами любви и привязанности, вроде окситоцина, которые выделяются во время секса и могут сбивать с толку, но все же…
Все же я чувствовала себя… как-то иначе. Не помешает разобраться во всем этом на трезвую голову. Меньше всего мне хочется влюбиться, действительно влюбиться в Макара, проникнуться к нему какими-то настоящими чувствами. Увлеченность и страсть – это не то. Если я позволю себе полюбить его… да он же просто уничтожит меня!
Я села за свой стол рядом с Витей, все еще находясь в серьезном раздрае и эмоциональном, и умственном. Снова Макар вывел меня из равновесия, сделал своей игрушкой! Чего он хотел этим добиться, доказать нам обоим, что может в любой момент соблазнить меня, что бы я ни говорила, как бы ни оскорбляла его?
Тут внезапно я поняла, что на мне все еще не было трусов ‒ неужели я оставила их на полу в туалете?
―Ева, ―с широкой улыбкой на губах Макар громко обратился ко мне, так, чтобы его слышали все, ―ты кое-что забыла. Держи свои трусики, а то простудишься!
И на глазах у всего класса кинул их на наш с Витей стол.
Глава 8. Правильное отношение
Что я могла сделать в этой ситуации? Могла процедить презрительно «Отнеси это туда, откуда взял», или что-то вроде того. Могла залиться слезами и убежать из класса, надеясь прийти в себя вдали от этих насмешливых глаз.
Но я просто убрала трусы в карман, ни на кого не глядя и не говоря ни слова. Наверное, во мне был превышен некий предел стыда и отвращения, а потому в этот момент я словно онемела.
Ребята в классе шушукались и хихикали, поглядывая на нас, а на Витю мне и посмотреть было стыдно ‒ он дрался из-за меня, а я снова оказалась втянута в очередной скандал, снова позволила Макару смешать себя с грязью. Я вздрогнула.
Я позволяла ему делать такое, чего никому не позволяла, и готова была пойти на большее, пойти до конца. Он пробудил во мне невероятные ощущения и даже… чувства. А сам всего лишь хотел восторжествовать надо мной, оскорбить и отшвырнуть от себя. Мелочно отомстить за урон, который я нанесла его самомнению, а может, и за ту драку.