Он собирался снова выйти за дверь, но сжав его предплечье, я задержала парня рядом с собой:
―Ты серьезно? Я не смогу забыть, ты должен рассказать все, что знаешь об этом!
―Ева, я спас тебя вчера и вот что за это получил, ―подняв рубашку, Макар показал мне багровые синяки, исполосовавшие его тело вдоль и поперек. ―Думаешь, я тебе все еще что-то должен?
Мое сердце смерзлось, в ужасе я коснулась одного из кровоподтеков, яркими пятнами горящих на его коже:
―Господи, Макар, это отец тебя так?..
Лицо парня застыло, он будто бы пожалел, что показал мне свои увечья:
―Я привык. Не надо меня жалеть, ―отбросив мою руку, он снова заправил рубашку в брюки.
―Расскажи мне, что это было, ―немного помолчав, попросила я уже другим голосом. ―Ты же не оставишь меня мучиться в неизвестности?
Власов вздохнул:
―Ладно, расскажу во время большой перемены.
Мы вышли в коридор и продолжили путь к нашему классу. Перед моим внутренним взглядом все еще стояла картина его покрытого синяками тела, она так поразила меня, что ни о чем больше я думать не могла. Пройдя к своей парте, я на автомате вытащила учебник с тетрадью, села на свое место, но так и не смогла успокоиться, даже немного.
―…Ева? Слышишь меня? ―Витя помахал рукой перед моим лицом.
―А, привет, ―я перевела на него взгляд с небольшим опозданием.
―Привет, Ева. И где ты была? У тебя есть этому нормальное объяснение?
Его лицо было напряжено, он смотрел на меня с недоверием. Что это с ним?
―Ты о чем?
―Вы с Власовым не явились вчера в условленное место. Не явились оба. На звонки не отвечали. У тебя есть этому объяснение? Ты что-то ему пообещала, чтобы он со мной не дрался? Или вы с ним снова…
У меня совсем вылетело из головы, что Витя и Макар должны были драться вчера. Я даже не знала, что ему на это ответить, нормального объяснения у меня не было, только совершенно дикое и бредовое. Наверное, на моем лице отразилась неуверенность, потому что в один миг Витя сильно побледнел и словно как-то обмер.
―Значит, так и есть?.. ―проговорил он.
―Нет, нет! Конечно, нет, ―я поспешила уверить его в обратном, ―между нами вчера ничего не было, и я ничего ему не обещала.
―Так вы вчера были вместе? Ты знала, что Власов не придет на встречу?
В неуверенности я теребила прядь волос.
―Я этого не знала. Кое-что произошло, о чем я не могу тебе рассказать.
На лице Вити все еще было видно напряжение. Я понимала, что могу только одну себя винить в том, что между нами исчезло доверие, но в этот момент все равно ощутила обиду.
―И я ни в чем перед тобой не виновата! По крайней мере, вчера не сделала ничего дурного.
―Прости за этот допрос, ―парень вздохнул, ―я знаю, что могу тебе верить. Просто Власов гоняется за тобой, как хищник за добычей, готовый воспользоваться любой твоей слабостью, а я ничего не могу с этим сделать. Вообще ничего! Знал я, что у нас все слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Я промолчала, смущенная и грустная. Это, и правда, было слишком хорошо ‒ очень спокойно, комфортно, легко и весело. Я была счастлива с ним и еще могу быть… Но почему же у меня такое чувство, будто наши отношения подходят к концу? Словно я сама себя обманываю, вижу то, чего нет. Была симпатия, была прекрасная дружба. Могло быть и нечто большее. Могло быть, но было ли? Может ли появиться в будущем?
Витя не знает, что я влюблена в Макара…
Вчера Власов поступил не так, как обычно. Я оскорбляла его, называла ничтожеством, а он спас меня ценой побоев, пошел ради меня против своей семьи. Взглянув на него несмело краем глаза, я увидела его совсем другим человеком; в мою душу проникла нежность, и она сделала меня совершенно беспомощной перед ним.
С каждым днем, с каждой проведенной с ним минутой, эти чувства крепнут и становятся глубже. И я не знаю, с чем их сравнить, со мной никогда такого не было. Я безумно его боюсь, чувствую неуверенность, а потому сопротивляюсь им изо всех сил, но ничего не выходит. Я словно погружаюсь в трясину, где любое мое движение ведет к гибели ‒ медленно или быстро, но я погружусь в нее с головой, и тогда мне настанет конец.
Он разобьет мое сердце, если я ему позволю. Но если и не позволю… все равно разобьет.
Глава 13. Скрытая сила
На большой перемене нам с Власовым так и не удалось поговорить, как не удалось и на следующей, и на той, что была после нее. У меня не хватало духу попросить Витю оставить нас вдвоем, я продолжала просто ждать удобного момента для разговора. И вот, после французского, в конце концов, смогла поговорить с ним без свидетелей.