―Ева, что случилось? ―испуганно спросила она, только взглянув на меня.
Против воли мое лицо исказилось.
―Мы с Макаром расстались.
―Но почему? Вы же только начали встречаться!
―Потому что… потому что я никогда ничего для него не значила.
Он просто хотел меня. Все это время Макар просто хотел уложить в постель симпатичную блондинку-нефилима. Закрыв лицо руками, я тихо заплакала.
―Доченька, ―мама обняла меня, ласково погладила по спине, ―все пройдет, все обязательно наладится!
Все пройдет. Пройдет любовь, уйдут эти чувства, перестанут что-либо значить… или же нет. Я слышала много историй о том, как воспоминания о первой любви не давали человеку покоя всю его жизнь. И почему-то мне казалось, что со мной произойдет именно так. Я ощущала это с того момента, как полюбила Макара. Даже находясь вдали от него, не разговаривая с ним, я все равно понимала, что уже не смогу его разлюбить.
Может быть, когда из меня выйдет эта зависимость, когда воспоминания чуть-чуть угаснут, мне станет немного легче. Но до тех пор…
Вернувшись в свою комнату, я снова легла на кровать и погрузилась в это странное, мучительное состояние. Я пыталась ни о чем не думать. Считала величайшей победой, если мне удавалось провести несколько минут к ряду, не возвращаясь мысленно к этим воспоминаниям, но потом передо мной снова появлялось его лицо, его губы шептали мое имя, и мой живот словно пронзало добела раскаленными прутьями, и я складывалась пополам от боли, пытаясь куда-нибудь скрыться от этих ощущений…
Толчками выдыхая воздух сквозь приоткрытые губы, я обнимала себя руками, но эта рана продолжала ныть, волнами отдаваясь в каждой клеточке моего тела, мучая мое сердце едкой невыносимой тревожной печалью. Я не знала… о Господи, я не знала, как выдержу все это!
Первый день, всего лишь первый день без него, поэтому мне так плохо, завтра мне должно стать легче, хотя бы немного!
Макар!.. Я сама позволила ему сделать это с собой. С самого начала я была уверена, что все будет именно так. Всякий раз, как я доверялась ему, я получала удар, еще больнее и страшнее предыдущего. Может ли мне стать еще хуже, может ли эта боль быть еще сильнее?
Казалось, я достигла эпицентра этой бури, зародившейся во мне еще в то далекое время, когда мы с ним только начинали узнавать друг друга. Но в глубине души я понимала, что это не так. Мы с ним встречались всего несколько дней, и как бы ни были сильны мои чувства к нему, это просто ничто по сравнению с тем, что ждало бы меня, если бы наши отношения продлились чуть подольше.
Наверное, он поступил со мной милосердно, и, наверное, я должна быть благодарна ему за это. Только бы прожить этот день, только бы очиститься от этого яда!.. Это все, о чем я прошу. Пусть я никогда не разлюблю его, но пусть мне станет немного легче, пусть я смогу без него жить!
Продолжая шептать эти молитвы, обращенные непонятно к кому, так, в конце концов, я смогла погрузиться в неровный тревожный сон, но даже в этом полубессознательном состоянии меня продолжили мучить воспоминания о тех днях, когда я была рядом с тем, кому принадлежу телом и душой.
Рядом с тем, кто никогда не был по-настоящему моим.
Глава 20. Конец света
Проснувшись на следующий день, я поняла, что не могу заставить себя подняться с кровати.
Легче мне явно не стало.
Я чувствовала, будто сверху меня придавило могильной плитой, и каждый вздох, каждое движение давались мне с огромным трудом. Господи, что же это со мной?..
Мне казалось невероятным, что для большинства людей этот день ничем не отличается от других. Как будто только я одна понимаю, что наступил конец света.
«Ева, это глупо. Люди расстаются, такое случается постоянно. Это смешно! Распрощалась с парнем, с которым встречалась всего несколько дней. Какой конец света, приди в себя!», попыталась я поспорить со своими чувствами. Но мне это не удалось. Совершенно.
«Это стыдно. Слабая никчемная тряпка, вставай, отправляйся в школу. Неужели позволишь Макару Власову растоптать тебя в очередной раз? Ты сильная. Ты справишься! Есть у тебя гордость или нет?!». Этой мысли, наконец, удалось немного меня растормошить.
Кое-как оторвав свое тело от кровати, я поплелась в ванную, и в первую секунду даже не сумела узнать своего отражения, так я изменилась за эту ночь. Мама дорогая!.. Из зеркала на меня смотрела осунувшаяся мышиная мордочка ‒ маленький носик, гигантские глаза с темно-синими кругами под ними, плотно сжатые бледные губы. На шее горело несколько засосов, повествующих о том, как прошла моя суббота.