В 1996 году Маршалл покинул родительский дом и отправился в Лестерский университет учиться на физика. Именно эту высшую школу он выбрал по той причине, что там предлагался вариант ускоренного прохождения учебной программы с получением степени магистра всего за четыре года. Кроме того, в Лестере преподавался чуть ли не лучший в Европе курс прикладной астрофизики, а студенты физического факультета имели возможность принять участие в строительстве настоящих спутников и инструментов для Европейского космического агентства.
Студентов в Лестере селили в бывшие особняки богатых мануфактурщиков, которые, покидая эти места по причине упадка текстильной промышленности, передали их местной высшей школе под общежития. Маршаллу в итоге досталась большая восьмиугольная комната, и он сразу сделал ее полем для инженерных опытов. «Он там всё заточил так, чтобы получать всё нужное для жизни, просто дернув за веревочку, – рассказывал Паркин. – Веревочки были протянуты повсюду: если ему была нужна рубашка, он дергал за ту, что ведет к шкафу, и оттуда прямо по ней скатывалась рубаха, пусть и мятая; в точности так же он открывал дверь или тушил свет». Проник Маршалл и в спальню Паркина, после чего, стоило тому, например, выдвинуть ящик стола или занавесить шторы, как взрывалась петарда. «Кропотливо работал, гад, – заметил Паркин. – Минировал мою комнату так, чтобы там всё рвалось. Разве не мило?»
С первых дней в университете Маршалл проявил себя лидером, сплотил вокруг себя когорту соратников и принялся опытным путем искать рецепт наиболее гремучей смеси науки с политикой. «Уилл просто пребывал в какой-то иной, нежели другие, сфере деятельности и ощущал там себя в своем собственном праве, – сказал Паркин. – В нем была политическая жилка, и он хотел заявить о себе в политике».
Маршалл писал письма важным людям. В одном из них, на имя британского премьер-министра, он заявлял, что Великобритания должна более активно участвовать в проекте Международной космической станции, но этот его призыв был проигнорирован. Зато результатом его обращения в Комитет ООН по использованию космического пространства стало приглашение на роль одного из организаторов молодежной конференции по вопросам будущего космических исследований[40]. Он же помогал организовывать поездки британских студентов в США, Россию и ЕС для знакомства с постановкой там аэрокосмических исследований и посещением участвующих в этом учреждений и объектов. «Размещения со всеми удобствами мы им там часто обеспечить не могли, а потому у нас действовало обязательное правило „держаться в связке“, – рассказывал он. – То есть как у альпинистов: всегда должен быть кто-то для подстраховки, чтобы вбить крюк, на котором вы оба или сколько вас там подвиснете. Но проблема была в том, что мы же все физики, а не скалолазы, так что мы во всем этом так ни разу и не преуспели. Лихое было время: пьянки в поездах, ночевки вповалку, где придется, – и посещения космических объектов».
Организационные способности Маршалла привлекли внимание комитета, который занимался поиском молодых британских талантов, и в один прекрасный день он в числе пары сотен ему подобных удостоился приглашения на чай к Елизавете II. Маршалл не был бы собой, если бы не явился на чайную церемонию ко двору королевы без изложенных на четырех страницах предложений по улучшению устава, структуры и работы ООН, начиная с включения Индии в число постоянных членов Совета Безопасности и заканчивая идеей пропорционального численности населения представительства в Генеральной Ассамблее. Лично Ее Величеству он вручать это письмо не планировал. Просто он счел, что в числе присутствующих может попасться кто-то достаточно влиятельный и умный, чтобы по достоинству оценить мудрость его послания. И точно, сам премьер-министр Тони Блэр оказался в пределах шаговой доступности, и Уилл, извлекши письмо из кармана, направился прямиком к нему. «Мы с ним поговорили, он взял письмо и сказал, что обязательно его прочтет, – сказал Маршалл. – Но вряд ли он это сделал».
40
Так Маршалл и оказался у истоков Консультативного совета космического поколения, познакомившись заодно с частью будущих товарищей по Радужному особняку.