Кивнув ему — мол, все в порядке — Блейд направился к полкам. Он глядел на них минуты четыре, восстанавливая в памяти реестр своих таллахских сокровищ, потом отступил к люку, помахав джарату рукой. Ханк вытянул его.
— Ничего интересного?
— Подожди. Сейчас припомню.
Странник опустился на пол, скрестил ноги и прикрыл глаза. Он обладал фотографической памятью, и нескольких минут хватило, чтобы содержимое полок запечатлелось в ней со всеми подробностями. Его таллахские приобретения были свалены беспорядочными грудами на трех ярусах, и сейчас эти кучи добра встали перед его глазами, словно в голове прокручивалась лента видеомагнитофона.
Так… В самом низу — стеклянные бокалы и чаши, фарфоровые сервизы, достойные Букингемского дворца… Запыленные, полуразбитые — видно, их вывалили сюда прямо с тележки или носилок, ничуть не заботясь о сохранности… Они лежали неровным слоем, а в самом конце громоздилась какая-то странная угловатая куча, смесь черепков, обломков блюдец, чашек и кувшинчиков снежной белизны.
Выше стояли массивные на вид, но легкие шары сообщателей — таллахских телевизоров, качество которых превосходило всякое воображение. Разумеется, тут они были мертвы и безгласны — на Таргале не имелось ни озер с чудесной влагой Мудрости Мира, ни магов, умевших извлекать из них энергию, ни передающих станций. Там же громоздились еще какие-то устройства, назначение и функции которых Блейд помнил уже весьма смутно. Белые сферы полуфутового диаметра были светильниками, на Таллахе они чудесным образом плавали в воздухе, распространяя яркое сияние. Шары поменьше, размером с кулак, и такой же величины цилиндры служили для отсчета времени, измерявшегося в таллахской реальности весьма сложно: в сутках насчитывалось три дома, а в каждом из них — четыре стены, делившихся еще на пять подстенков. Эти забавные хронометры тоже не работали — как и прочие аппараты и аппаратики, громоздившиеся на средней полке.
Выше стояли полуразбитые статуэтки из нефрита и яшмы, бутыли с вином из толстого темного стекла, валялись раскрытые кошельки с золотом — доля Блейда со ставок, которые делали на него таллахские болельщики. Карваров не интересовало вино — как и любое спиртное; вероятно, в этом отношении их биохимия сильно отличалась от человеческой. Что касается золота и иных драгоценных вещей, то к ним зеленокожие черепахи тоже были равнодушны. Они признавали лишь предметы утилитарного назначения, прочные и надежные -такие, как серебряная чаша, которую таскал с собой Тосс'от.
Внезапно странник понял, что удивило его на полках забытого склада. Там лежали далеко не все таллахские посылки, многого не хватало, и теперь он попытался припомнить, чего же именно.
Разумеется, не было коллекции клинков, прямых и изогнутых мечей, приобретенных в лучшей антикварной лавке Таллаха. Как и следовало ожидать, пропали ножи и кинжалы с драгоценными рукоятями из кости и рога, инкрустированных самоцветами. Исчезли массивные серебряные цепи, бокалы, кубки и чаши — вероятно, таким украшениям и такой посуде карвары могли найти применение. Что еще? Блейд не мог вспомнить Конечно, на Земле, в лейтоновском архиве, хранился его отчет, надиктованный под гипнозом, и в нем перечислялось все до последней мелочи, все, что дошло и не дошло до приемной камеры телепортатора Но сейчас он не мог восстановить полного перечни Между Таллахом и Таргалом пролегло так много всего! Иглстаз, Брегга, Киртан, странные приключения в параллельных мирах Блоссом Хиллза и Зазеркалья, жуткие подземелья Дьявольской Дыры, воинственный Ханнар… Потом — лесные чудища Гартанга, лунная одиссея и экспедиция в Эрде, в печальную Эрде, мир вечной осени… Семь лет, десять странствий!
Он снова вызвал видение полок, заваленных бесполезными таллахскими сокровищами, и мысленно просканировал их сверху донизу. Статуэтки, бутыли, мешочки с монетами ничего интересного, ничего важного… Дальше! Приборы, светильники и прочее… Жаль, что маги Таллаха ограничились волшебными телевизорами, но не создали волшебного бластера… бластер бы сейчас очень пригодился… Дальше! Дальше! К самой нижней полке! Разбитая посуда, фарфоровые черепки… Совсем уж ненужный хлам… Угловатая куча слева… Может быть, покопаться в ней? Но что он там найдет? Какой-нибудь случайно уцелевший кувшин?
Вдруг словно молния прострелила виски, в голове как будто полыхнуло, и он вспомнил. Шкатулка! Шкатулка с флаконом! Дар владыки Ордорима! Влага из озера Мудрости, чудесная субстанция, источник могущества таллахских магов!
Будем надеяться, сказал себе Блейд, торопливо поднимаясь, что волшебный эликсир не выдохся за семь долгих лет в этом гнусном подземелье.
— Что? — Ханк вскинул на него глаза.
— Кажется, там есть одна забавная штука, — наклонившись, странник заглянул в квадратную дыру — Посвети мне!
Глубоко вдохнув воздух, он спрыгнул вниз и быстро направился к палкам. Угловатая груда черепков, из которой торчали полуразбитые чашки и блюдца, находилась на уровне колен. Блейд присел, осторожно поворошил ее, сбрасывая прямо на пол черепки фарфора, белоснежные с одной стороны и запыленные с другой. Под ними блеснуло темное полированное дерево, окованный серебром уголок.
Есть! Он рванул плоскую шкатулку к себе, прижал к груди, и, быстро поднявшись, сделал шаг к проему. Потом вернулся, сгреб свободной рукой золото в самый объемистый из кошелей и сунул его за пояс. Густой бирюзовый воздух Римпады вливался в легкие, подступало удушье, напоминая о том, что следует поторопиться.
Выбравшись наверх, Блейд долго и глубоко дышал, не в силах вымолвить ни слова. Потом, вытянув из-за пояса кошель, вложил его в руку Ханка.