Читая книгу Тетерятникова, я считала, что он искренне верил в бессмысленность и, следовательно, придуманность номеров и этикеток икон Ханна. Но внимательное знакомство с его личным архивом в Публичной библиотеке Нью-Йорка заставило меня изменить мнение. В период работы над книгой Тетерятников получал информацию из Москвы, которая подтверждала полное соответствие как названий икон из собрания Ханна, так и их инвентарных номеров, учетной документации Третьяковской галереи. Информантами Тетерятникова были не сотрудники галереи, а двое его бывших коллег из отдела металла Государственного научно-исследовательского института реставрации[45]. По роду своей работы и, видимо, благодаря профессиональному и личному знакомству эти люди имели доступ к инвентарным книгам галереи. Тетерятников выслал им каталог скандального аукциона Кристи, обширный список вопросов и инвентарные номера, которые он переписал с икон Ханна. В ответ по каждой из запрашиваемых икон он получил исчерпывающую информацию из инвентарных книг галереи: название и размер иконы, когда и откуда поступила в ГТГ, номер и дату акта поступления, инвентарные номера ГТГ, когда и по какому акту выдана в «Антиквариат» и даже объяснение, почему одни номера написаны белой, а другие – красной краской. Тем не менее в книге Тетерятников продолжал утверждать, что иконы не могли принадлежать Третьяковской галерее и их инвентарные номера были придуманы.
Владимир Тетерятников был прав, утверждая, что не музеи продавали иконы, а советская торговая организация, ошибочно считая, правда, что Ханн покупал у Торгсина[46], тогда как он купил свои иконы через посредника у Всесоюзной торговой конторы «Антиквариат». Именно она при Сталине занималась вывозом произведений искусства за рубеж. Благодаря обилию публикаций последних лет «Антиквариат» в основном печально известен разорением Эрмитажа, но он, как свидетельствует эта книга, немало похозяйничал и в других музеях. Третьяковская галерея, вопреки убеждению Тетерятникова, который в своей книге повторил ошибку американского историка Роберта Вильямса[47], не стала исключением. Как и другие музеи, галерея выдавала в «Антиквариат» произведения искусства для продажи. Третьяковская галерея была последним советским музейным хранилищем более половины икон Ханна. Многие проданные Ханну иконы попали в Третьяковку из Исторического музея, который в свою очередь ранее принял знаменитые частные коллекции, в том числе и иконы А. В. Морозова. Сохранившийся в архивах список иконного собрания А. В. Морозова, составленный им самим в 1920 году, свидетельствует о том, что некоторые иконы, купленные Ханном, несомненно происходят из этой знаменитой коллекции.
Владимира Тетерятникова, к сожалению, уже нет в живых. Он приезжал в Россию после распада СССР и, судя по оставленным в архивных делах автографам, работал с документами, но был в то время уже вовлечен в другую битву – дебаты о судьбе ценностей из зарубежных музеев, попавших в СССР в ходе Второй мировой войны[48]. Поработал он и в архиве Третьяковской галереи, в фонде И. Э. Грабаря. Видимо, искал, но без успеха, доказательства подделки икон. Однако скучную учетную документацию – ключ к ответу на многие его вопросы – он вновь оставил без внимания.
Музей искусств Тимкен в Сан-Диего (Timken Museum of Art, San Diego) до сих пор не решается выставить на обозрение икону «Рождество Христово», которую купил на аукционе Кристи в 1980 году за 70 тыс. долларов (лот 64). Возможно, что и другие покупатели икон Ханна, прочитав книгу Тетерятникова, в разочаровании и злости заперли их в чулан. Однако архивные документы, которые будут приведены в этой книге, свидетельствуют, что многие иконы Ханна поступили в Третьяковскую галерею и покинули ее стены как произведения древнерусского искусства XV–XVI веков.
История распродажи коллекции Ханна и последовавшего скандала – лишь предисловие к рассказу о том, как русские иконы послужили делу строительства коммунизма в Советском Союзе. Основное внимание в этой книге уделено судьбе икон, принадлежавших Третьяковской галерее. В той мере, в какой позволили сохранившиеся документы, в книге рассказано и о потерянных для России иконах Исторического и Русского музеев, а также о тысячах икон, которые были выданы на продажу из Государственного музейного фонда.
45
Тетерятников запрашивал образцы шрифтов и этикеток и фотографии икон галереи. Информанты были друзьями Тетерятникова. Письма подписаны, и в действиях этих людей не было ничего предосудительного, однако из соображений личного свойства я решила не называть их имена. (См. письма от 23 июня, 16 июля, 24 августа и 17 октября 1980 года. Архив Тетерятникова, 7/4, 8/4, 16/7.)
46
Торговая контора «Торгсин» открылась в СССР 18 июля 1930 года. 4 января 1931 года она была преобразована во Всесоюзное объединение по торговле с иностранцами на территории СССР. Название, однако, не соответствовало действительности, так как основными посетителями Торгсина были советские граждане, которые покупали товары и продукты в обмен на валютные ценности. Торгсин не вывозил товары за рубеж, он торговал внутри страны. У Ханна оказалось несколько икон, когда-то бывших в продаже в антикварном магазине Торгсина. Торгсин был закрыт 1 февраля 1936 года, до того как Ханн купил иконы. См.:
47
Тема распродажи музейных ценностей в СССР являлась табу, и первым ее исследователем стал западный историк. В 1980 году в издательстве Гарвардского университета вышла книга Роберта Вильямса «Русское искусство и американские деньги» (
48
Михаил Швыдкой, в то время зам. министра культуры России, высказал негодование по поводу позиции Тетерятникова против возвращения в Голландию сотен рисунков старых мастеров, попавших в свое время Гитлеру, а после войны оказавшихся в Пушкинском музее в Москве. Тетерятников в ответ обвинил зам. министра в небескорыстной заинтересованности в деле возвращения рисунков. В 1995 году Швыдкой подал на Тетерятникова в суд. Сохранились повестки в Савеловский суд по делу Министерства культуры от 28 августа и 21 ноября 1995 года и 15 апреля 1996 года. Тетерятниковым заинтересовалась и налоговая инспекция (Архив Тетерятникова, 7/3).