— Ты не должен быть таким, — успеваю сказать ему я.
Крис хочет выбежать следом за мной, но ему мешает сделать это заходящая внутрь пожилая пара.
Лифт вновь уезжает наверх — теперь без меня. А я, переполненная яростью и обидой, иду прочь из этого места. Чувствую себя преданной, хотя Крис не давал мне обещаний и не признавался в любви. Лестерс бесит не меньше. Какого черта он продолжает ошиваться вокруг Мунлайт?
Больно ли мне? Кажется, я еще не до конца осознаю случившееся. Я слишком разочарована.
Быстрым шагом я выхожу на улицу и иду по тротуару — с одной стороны вдоль него тянется дорога, с другой — ряды аккуратно подстриженных деревьев. От переполняющих чувств я пинаю носком кеда одно из них, и лишь ощущение легкой боли, отдающей в голень, приводит меня в чувство. В это время звонит телефон — Лестерс желает поговорить со мной.
— Что? — резко выдыхаю я в трубку.
— Франкенштейн, ты в порядке? Этот псих...
— Слушай, ты, голубиная почта, — злобно отвечаю я, почти наяву видя, как Дастин и Диана порхают, держась за ручку. — Хватит мне звонить. Хватит меня доставать. Лучше займись мисс Лунной радиацией. А меня оставь в покое.
— Вообще-то я за тебя вступился, — рассерженно произносит Дастин.
— Вообще-то тебя об этом никто не просил. До свидания.
— Франки.
Я отключаюсь и вдруг слышу, как кто-то зовет меня по имени — в три голоса.
— Санни! Санни! Санни! — кричат Джонатан Тейджер и его племянники Питер и Элтон, дружно высовываясь из окон алой «Бугатти». Я замираю на месте и улыбаюсь им.
— Давай к нам! — машет мне Тейджер.
— Давай, давай! — вопят мальчишки.
— Здесь нельзя долго стоять.
Я вдруг оглядываюсь назад, вижу, к своему удивлению, как на улицу выбегает Крис, и сажусь в машину, на переднее сиденье рядом с Джонатаном.
Мы срываемся с места. Но я вижу, как Крис бежит за нами. Наверное, я должна злорадствовать, но у меня нет на это сил.
В салоне играет тихая музыка и пахнет чипсами.
— Ты приходила к нам? — тут же спрашивают мальчишки.
— Нет, — отвечаю я. — К своему другу.
— А почему не к нам? — ноют они с заднего сиденья. — Мы тебя ждали! У нас новая железная дорога! Почему ты к нам не приходишь, ты же обещала!
— А ну, тихо! — прикрикивает на них весело Джонатан. Он такой же взлохмаченный, как обычно. И от него веет дружелюбием. — Рад видеть тебя снова, Санни. Опять была в гостях?
Я киваю. Не хочу говорить об этом, и Джонатан, кажется, это понимает. Поэтому переводит тему.
— Куда тебя подвезти? — спрашивает он, крепко держа руль. Я обращаю внимание на его ладони — типичные «музыкальные» ладони с длинными пальцами. Наверняка его рука может взять гораздо больший интервал на фортепиано, чем моя.
— К любой станции метро, если можно.
— Слушай, а может, ты поможешь нам? Выбрать подарок для Саманты. Сегодня годовщина нашей свадьбы.
— О, поздравляю, — искренне говорю я. Мне нравится их пара — она теплая и нежная. — Могу помочь. Без проблем.
— Тогда отлично! — Лицо Джонатана сияет. — Едем за...
— Собакой! — хором перебивают его племянники.
— Мы купим ей собаку! — громко кричит рыжий Питер.
— Дога! — восторженно сообщает темноволосый Элтон.
— Нет, бультерьера, — совершенно не согласен с ним брат.
— Ты сам как бультерьер! Чучело! — хохочет Элтон и тут же получает тумаки от Питера.
— Мы едем покупать кошку, мальчики. Кошку, а не собаку, — закатывает глаза Джонатан.
— Мы хотим собаку! — вразнобой кричат братья, не забывая тыкать друг друга под ребра.
— Перестаньте, — морщится Джонатан и мило улыбается мне: — Никак не могу с ними справиться. Сущие дьяволята.
— У нас будет собака, собака, собака! — не успокаиваются мальчишки.
— Мы едем за подарком не вам, а Саманте. И ей мы подарим кошку, — вновь пытается объяснить им Джонатан. Но Питер и Элтон упрямо скандируют про собаку.
— Вы мне надоели, молодые люди. Я оставлю вас без сладкого на ужин, — пытается пригрозить мальчишкам Джонатан. Но должны ли они бояться того, кто тайком от Саманты покупает им чипсы? Ясное дело, что нет.
— А ведь у вас есть кошка. Прелесть, правильно? — вспоминаю я.
— Саманта говорит, что Прелести скучно, — смеется Джонатан.
В салоне «Бугатти» шумно и весело, и отчего-то мне становится чуть теплее на сердце. Я отвлекаюсь от темных мыслей, от обиды и гнева, от Криса и Дастина. И просто улыбаюсь, слушая перебранки племянников с дядей. Мне необычно, но отчего-то приятно осознавать, что Джонатан любит свою жену, а она — его. И что ему в удовольствие сделать Саманте приятное. Я вспоминаю своих бабушку и дедушку — они всегда ворчали друг на друга и изредка даже ругались, но часто рассматривали во дворе звезды над морем, под руку гуляли по шумящему побережью или сидели на пляже, укрывшись одним пледом.