Зрелище действительно было захватывающим, хотя в то же время и несколько пугающим, во всяком случае, для человека, оказавшегося в положении Джулианы. Тунис, с его ослепительно сияющими в ярких лучах июньского солнца белоснежными зданиями с плоскими крышами, высокими зелеными куполами бесчисленных мечетей, увенчанных золотыми полумесяцами, и пышными садами, показался девушке похожим на спящего дракона с восхитительным оперением, который может вот-вот проснуться и проглотить зазевавшегося наблюдателя. Но больше всего Джулиану удивила широкая гавань, раскинувшаяся на несколько миль вдоль каменистой береговой полосы. Столько кораблей сразу ей никогда еще не приходилось видеть. И самым интересным было то, что подавляющее большинство из них имело красные паруса, как и судно аль-Беккара. Зловещие красные паруса, один вид которых наводил смертельный ужас на моряков и пассажиров европейских судов.
– Смотри на все это получше, Небесная Роза, ведь может случиться так, что ты видишь эту картину в первый и последний раз. – Слова аль-Беккара, произнесенные добродушным тоном, прозвучали для девушки зловещим предсказанием страшного колдуна.
Сердце Джулианы сдавила щемящая тоска. Неужели ей суждено быть навеки похороненной за одним из этих высоких каменных заборов? Никогда больше она не увидит матери, любимого братишки, милых сердцу английских пейзажей и… О нет, только не это! Если она сейчас, вдобавок ко всем несчастьям, будет думать о нежных и ласковых объятиях Стивена Девери, то просто сойдет с ума. Подумать только: прошло всего каких-то трое суток с того момента, как его волнующие губы шептали ей слова любви, а у нее сложилось впечатление, что они не виделись целую вечность! Нет, этого просто не может быть, весь этот кошмар происходит не наяву. Сейчас она крепко зажмурится, потом откроет глаза и увидит привычные бело-розовые стены своей каюты…
Громкий возглас аль-Беккара немедленно заставил девушку поверить, что все происходящее с ней очень даже реально. Оторвавшись от своих тяжелых раздумий, она заметила, что на палубе началось какое-то странное, беспокойное оживление. Впрочем, его причину работорговец вскоре объяснил своей пленнице.
– Перемены, Небесная Роза, – сказал он, указывая рукой на длинный ряд небольших подвижных судов, блокирующих выход из гавани. – Посмотри, на таможенных фелюгах новые эмблемы. И неспроста в порту скопилось столько кораблей: любой может войти в гавань, но не все могут ее покинуть. Обычная мера предосторожности, когда нежелательна поспешная огласка какого-то важного государственного события. Как я и предполагал, у нас новый правитель, Небесная Роза.
– Новый правитель? – в ужасе переспросила Джулиана, чувствуя, как от этой новости у нее подкашиваются ноги. Если только аль-Беккар не ошибается, то в ее жизни действительно все кончено. Она боялась даже думать об этом, но все эти кошмарные два дня отчаянно надеялась, что ей каким-нибудь чудодейственным образом удастся добиться встречи с правителем Туниса, Касим-беем, и тот из уважения к виконту Девери вернет ей свободу. Но по мере того как длились переговоры Ахмеда Абу-Саида с капитаном таможенной фелюги, эта надежда неумолимо таяла и наконец совсем угасла, потому что, закончив разговор, работорговец что-то торжественно объявил своим корсарам, и в ответ на его слова палуба сотряслась от десятков восторженных криков.
– Так это правда, Ахмед-эфенди? – убитым голосом спросила девушка, когда неистовый шум утих и корабль двинулся дальше, между плотными рядами бесчисленных варварских судов. – В Тунисе действительно новый правитель?
– Да, Небесная Роза, предчувствия не обманули меня, – прозвучал ответ. – Уже две надели, как великий государь Касим-бей убит во время похода в свои берберийские владения и находится в раю. Теперь наш правитель – могущественный, храбрый и мудрый Джаббар, да продлит всемогущий Аллах его дни!
– Джаббар – это сын покойного бея?
– Что ты, девушка! – рассмеялся работорговец. – Касим-бей был слишком молод и ушел в иной мир, не оставив наследника. Джаббар Хафиз – двоюродный брат покойного государя. Они всегда были противниками, поэтому остерегайся вообще когда-либо упоминать имя Касим-бея, это может навлечь беду. Хотя он был достойным правителем, Небесная Роза.
Джулиана закрыла лицо руками и несколько секунд стояла, чувствуя, что не в силах сделать ни шага. Да, она могла ожидать чего угодно, но только не такого немыслимого поворота событий. Молодой правитель Касим-бей, с которым Стивена, по его собственным уверениям, связывали давние дружеские отношения, теперь мертв, а значит, отпадает надежда не только вызволить из плена Изабель, но и спастись самой. Господи, неужели теперь ей придется распроститься со всеми светлыми надеждами и смириться со своей жестокой судьбой? Нет, лучше уж смерть, чем такая ужасная жизнь, каждый прожитый день которой станет нестерпимой пыткой… Но разве так легко желать смерти в девятнадцать лет, когда душа неудержимо стремится к счастью, любви и полноте жизненных ощущений, так же, как только что пробившееся из-под земли растение тянется навстречу солнечному свету и теплу?
Глава 3
Когда стемнело, Джулиану перевезли в дом, где содержались невольники Ахмеда аль-Беккара. Просторное здание было разделено на две половины, связанные между собой узким и длинным коридором, охраняемым вооруженными арабами. Как объяснил девушке сам аль-Беккар, одна половина дома предназначалась для рабов-мужчин и женщин, не представляющих собой особой ценности и предназначенных лишь для грубой работы. Эта часть дома состояла из двух огромных комнат, битком набитых живым товаром, и из их узких зарешеченных окошек несло ужасным зловонием, от которого Джулиану едва не вырвало. А во второй половине дома, в несравнимо лучших условиях, содержались привлекательные молодые невольницы, предназначенные для гаремов обеспеченных людей.
Здесь в каждой комнате находилось не более десяти чистых соломенных тюфяков, застеленных светлыми хлопковыми простынями, каменные полы покрывали теплые толстые ковры, и повсюду с потолков свисали бронзовые курительницы, источающие приятный аромат ладана и сандалового дерева. Вместо окон во всех комнатах имелись ажурные решетчатые двери, через которые можно было проникнуть в окруженный неприступными стенами квадратный внутренний дворик с небольшим бассейном посередине.
Джулиана, совершив беглый осмотр дворика, сразу поняла, что бежать отсюда невозможно. Да и куда бежать? Незнакомый, враждебный город, где на каждом шагу подстерегает опасность, может быть, еще более страшная, чем та, в которой она находится сейчас. Впрочем, она была так измучена, что не могла размышлять ни о возможности побега, ни о чем-то еще, требующем напряжения мысли. Едва голова ее коснулась мягкой подушки, она погрузилась в глубокий тяжелый сон, наполненный тревожными и мрачными сновидениями.
Утром, после того как Джулиану покормили вместе с ее подругами по несчастью, из которых, к сожалению, ни одна не говорила ни по-английски, ни по-итальянски, к ней подошли две чернокожих рабыни и сделали ей знак следовать за ними. Ее привели в просторную комнату, стены которой были облицованы желтоватым мрамором, а в воздухе витали ароматы незнакомых чувственных благовоний. Посередине комнаты находилась огромная ванна, наполненная розовой водой, пахнущей бодрящим мускусом, а вокруг нее стояло множество длинных скамеек, покрытых полотенцами и уставленных бесконечным количеством всевозможных баночек, флакончиков и разнообразных щеток.