На какое-то время Стивену сделалось очень-очень грустно. За эту парочку в докторской каюте теперь можно не волноваться: Том и Стефани сразу поняли чувства друг друга, и никаких сомнений и разногласий у них уже не будет. До возвращении в Англию они, несомненно, обвенчаются и благополучно проживут вместе всю оставшуюся жизнь. Ну а у них с Джулианой – будет ли когда-нибудь так?
– Стив, посмотри, Хасан подает нам сигнал со своего корабля!
Взволнованный голос капитана Джонса мгновенно вывел виконта из задумчивости. Вспомнив о цели своего недельного плавания вдоль африканского побережья, Стивен насторожился и внимательно вгляделся в очертания фигуры корсара.
– Да, похоже, наш храбрый друг что-то заметил…
– Он делает нам знак бросить якорь. Черт, но знаю, можно ли подойти ближе к берегу, как бы не посадить судно на мель.
– Не думаю, что есть такая опасность. У этих скалистых берегов наверняка достаточно глубоко, да и Хасан знает эти места гораздо лучше нас. Посмотри, его корабль уже стал на якорь!
Капитан Джонс последовал примеру корсара, и несколько минут спустя шлюпка с виконтом Девери и несколькими матросами была спущена на воду. Она причалила к берегу одновременно со шлюпкой Хасана. Оказавшись на суше, Стишки направился к корсару, бросая по сторонам настороженные взгляды.
– Меня не оставляет беспокойство, что все это может оказаться обычной ловушкой, – задумчиво произнес он. – Возможно, Джаббару кто-то сообщил, что я нахожусь в родственных отношениях с Касим-беем, как бы тщательно мы это ни скрывали, и он просто-напросто решил проверить свои подозрения. Наверное, я не должен был втягивать в это сомнительное дело тебя, мой друг.
– Пустяки! Настоящий моряк никогда не боится опасности. – Хасан приложил руку к глазам и, прищурившись, посмотрел в сторону узкой тропинки, теряющейся в глубине прибрежных скал. Виконт проследил за его взглядом и вскоре разглядел очертания трех фигур, закутанных в просторные плащи, какие обычно носят бедуины-кочевники.
– Хасан, ты велел нам остановиться, потому что заметил какой-то сигнал, как говорилось в том письме? – быстро спросил Стивен, с трудом подавляя нарастающее волнение.
– Да, как и сообщалось в письме Касим-бея – мигающий зеленоватый огонек, и провалиться мне на месте, если это не сам «покойный» бей Туниса движется нам навстречу!
– Хасан, осторожнее! Не забывай, что это может оказаться ловушкой…
Стивен сделал попытку удержать Хасана, бросившегося к приближающимся, но в этот момент один из них рывком сбросил капюшон плаща и застыл, скрестив руки на груди. Не в силах был пошевелиться и Стивен, лишь молча стоял и смотрел на смуглое, красивое лицо молодого араба, окаймленное небольшой бородкой, которая совершенно не портила его, а скорее наоборот, придавала ему какую-то особенную привлекательность и даже величавость. Такие знакомые дорогие черты… Да как бы Стивен мог не узнать их, когда каждый день видел нечто подобное в зеркале. Потому что лицо Касима, свергнутого правителя Туниса, было почти зеркальным отражением его собственного, только на десять лет моложе. Конечно, за исключением этих ярких голубых глаз, всегда напоминающих Стивену летнее небо над африканским побережьем.
Бывший бей заговорил первым, потому что ему-то не требовалось времени, чтобы прийти в себя от неожиданной встречи, напротив, он ее ждал. Подойдя к Стивену поближе, он протянул вперед руки и коснулся дядюшки, словно давая ему возможность почувствовать, что он не призрак покойного Касим-бея, а вполне живой человек, и негромко сказал:
– Больше всего я боялся, что ты не поверишь мне, Стив, и не решишься приплыть сюда. Но одно я знал точно: ты не уедешь в свою Англию, пока не встретишься со своим любимым племянником, живым или мертвым.
– Я не верил в историю твоей трагической гибели, Касим, как не верят в это многие в Тунисе, – так же тихо ответил Стивен, в свою очередь дотрагиваясь до племянника и удивляясь про себя, что все еще не может осознать реальности происходящего. – Но ты так долго не возвращался… Люди едва не потеряли надежду.
Вздохнув, бывший правитель Туниса на мгновение опустил глаза.
– Я не мог вернуться. Но теперь все будет по-другому. После того как я узнал, что мой недавно родившийся наследник умер, меня ничто не будет сдерживать…
– Он не умер, Касим, *– нетерпеливо перебил Стивен. – Твой сын от любимой наложницы Джамили жив. Он на моем корабле…
В следующий момент виконт чуть не задохнулся от крепких объятий молодого бея. Святые угодники, он даже и предположить не мог, что у его племянника такие сильные руки. Но если Касим выглядит таким здоровым и довольно бодрым, что же тогда с ним случилось несколько месяцев тому назад?
Край неба с восточной стороны едва заметно посветлел, предвещая скорый рассвет. Трепещущий огонь костра, ярко горевшего вечером, стал совсем маленьким и вот-вот был готов погаснуть. Стала чувствоваться зимняя прохлада, но Стивен и его племянник не торопились укрыться в тепле просторного бедуинского шатра. Несмотря на то, что проговорили они всю долгую ночь, обоим казалось, что еще не все сказано.
– Он не только подстроил мне ловушку и едва не отнял у меня жизнь, данную Аллахом, – голос Касима дрожал от прорвавшейся наружу боли, – он сделал нечто в десять раз более ужасное, такое, за что не может быть прощения ни на этом свете, ни на том! Джаббар Хафиз разорил мой гарем, надругался над моими женщинами. Ты хоть понимаешь, что это значит, Стив?
– Ну что ты, как же я могу не понять? – Виконт опустил руку на плечо племянника, пытаясь успокоить его. Прожив на Востоке много лет, он лучше, чем многие другие европейцы, понимал состояние молодого человека. Для любого мужчины невыносимо знать, что над его женщиной надругались, но для мусульманина, который уже один взгляд, брошенный на его жену или наложницу, считает преступлением, это было крушением всего. И совсем не важно, пользовались эти женщины его расположением или нет.
– Ты только подумай, он приказал отправить в портовый бордель двадцать пять женщин моего гарема, включая двух жен, что уж совершенно неслыханно! Многих из наложниц уже нет в живых. Некоторых, конечно, выкупили родственники или мои друзья, но я все равно уже никогда не смогу прикоснуться к ним… Каждый день я не перестаю благодарить Аллаха, что у меня не было сыновей, а ведь раньше я молил его об этом!
– Но теперь у тебя есть сын. У тебя есть сын, Касим, и он здесь, рядом с тобой. А значит, ты можешь действовать, не опасаясь угроз со стороны Джаббара.
Перехватив быстрый взгляд Касима, Стивен сразу догадался, о чем тот собирается сказать.
– У Джаббара осталась Джамиля – моя фаворитка и единственная возлюбленная. Год назад я настолько забыл об осторожности, что открыто проявил свои чувства к ней. Я очень боюсь, что негодяй Джаббар причинит ей зло…
– Если ты будешь медлить, он точно что-нибудь сделает с ней, не дожидаясь, пока ты дашь ему повод, – с беспокойством заметил Стивен.
Касим шумно вздохнул.
– Я знаю, это просто чудо, что он до сих пор ничего не сделал с Джамилей. Наверное, ждал, пока она родит ребенка… Подумать только, ведь это – мой двоюродный брат, которого я когда-то считал своим другом и для которого ничего не жалел. Но что теперь об этом… Давай лучше подумаем, как выкрасть из гарема мою несчастную Джамилю, а вместе с ней и твою англичанку… О Аллах, у нее такое трудное имя! Я пока буду звать ее арабским именем – Зульфия. Так вот, Стив, у меня есть один план, но нужно быть уверенным, что твоя англичанка поможет нам. Ты говорил, что эта Зульфия очень дружна с Джамилей– и не раз выручала ее, но ведь женщины так изменчивы.