– Да. Влюблялся.
– В певичку Като Лефевр, я знаю. Мне рассказали на камбузе.
Ларсен отвел с ее лба локон. Он пристально смотрел ей в глаза, и она не могла отвести взгляда.
– Могу себе представить, как там перемывают мне косточки.
– Наверное, ты очень переживал, когда... с ней расстался.
– Хочешь, чтобы я рассказал?
Элли кивнула.
– Мне хочется все знать о тебе.
– Хорошо. Я познакомился с Като, когда друг затащил меня в варьете и провел в гримерку примадонны. Я встречался с ней больше года. Она всячески меня поощряла. Восторгалась всему, что я говорил. Говорила красивые слова. Интересовалась моими увлечениями. А потом безжалостно их высмеяла. Женщины умеют забраться под кожу и потом нанести болезненный удар. Как оказалось, я был не единственный возлюбленный Като. Она путалась с гангстерами и рассчитывала, что я помогу ее знакомым провозить контрабанду на судне, где я тогда служил. Когда поняла, что от меня толку не будет, порвала со мной быстро и безжалостно.
– Вот стерва какая! – не удержалась Элли.
– Она такая, какая есть. Это ее жизнь – ходить по лезвию, чувствовать себя хозяйкой положения. А я был наивен. Получил хороший урок на всю жизнь.
– И что случилось потом?
– Надо полагать, на камбузе тебе и это рассказали.
– Да. Ты должен был отправиться в сложный рейс.
– Незапланированный. Меня не пустили, потому что я как дурак после размолвки с Като всю ночь бродил по кабакам и утром не прошел предполетную проверку. Вместо меня спасательный аэростат повел мой друг. А напарником ему поставили штурмана-артифису.
– Что? Артифису?!
Элли надеялась, что Эвклид не заметил, как сбилось ее дыхание. По спине пробежал холодок.
– Да. Ты знаешь, кто это – полулюди, полумеханизмы. Компания приобрела и поставила на должность штурманов несколько таких гибридов. Говорили, что у них лучше реакции, и они смогут выполнять сложные задания. Но все пошло не так. Аэростат летел на выручку скалолазам, застрявшим в горах. И разбился. Мой друг погиб.
– А артифиса-штурман?
– Тоже. Следствие показало, что авария произошла по ее вине. Штурман допустила ошибку. Совершенные люди оказались не такими уж совершенными.
– Потому что они люди, а не механизмы, – горько сказала Элли. – И тоже могут ошибаться.
– Следствие посчитало, что артифиса осознанно пошла на саботаж. Возможно, собиралась угнать аэростат или покинуть его самостоятельно. Чтобы получить свободу от компании.
– И ты винишь ее в смерти друга. – Холод в сердце стал сильнее, Элли говорила через силу онемевшими губами. – Вот почему ты ненавидишь големов и артифисов.
– В первую очередь я виню себя. Если бы я держал себя в руках накануне, не расклеился из-за поступка Като, то в полет отправили бы меня. А артифисы... – он пожал плечами. – Я решил, что на моем судне их не будет. Некоторые задачи могут выполнять только люди, и заменить машинами их нельзя.
– Но артифисы тоже люди.
– Возможно. Однако я нахожу мысль о скрещении людей и механизмов неправильной. В этом есть что-то неестественное. Такие... существа могут увериться в собственной исключительности. Они не будут ставить интересы людей выше собственных. Что и доказал тот случай.
– Ох, Эвклид... – только и смогла вымолвить Элли. Готовое вырваться признание застряло у нее в горле.
Капитан истолковал ее потрясение по-своему.
– Ну вот, теперь ты знаешь все. Наши ошибки дорого нам обходятся. Позднее я понял, что любовь к Като не была настоящей любовью. И после я не никогда не позволял себе терять голову. Но я встретил тебя, и все мои правила пошли к черту. Послушай, Элли... я тебе верю. Раньше я не знал таких девушек, как ты. Ты особенная, я это вижу и чувствую. Мне все равно, почему ты пробралась на мое судно зайцем и почему бежишь из столицы. Сейчас мне нужно привести «Горгону» в порт назначения. Сегодняшняя буря наделала дел. Но когда мы пересечем океан и пришвартуемся в Берг-Нуво, ты сойдешь с судна со мной, и мы отправимся в отель, и будем долго разговаривать. Я не позволю тебе исчезнуть из моей жизни. В конце концов, я еще не показал тебе спутники Пироэйса, лунное гало и полную радугу, – закончил он с кривой улыбкой.
– Эвклид… спасибо. Но пока не нужно никаких планов и обещаний, ладно? У нас был сложный день и тяжелая ночь. Ты устал. На свежую голову все может казаться иным.
Она поцеловала его долгим, нежным и мучительным для нее самой поцелуем. А потом встала и одернула платье.
– Мне пора. Отдохни хорошенько. И выпей микстуру!
– Слушаюсь, госпожа Селеста.
Он поймал ее за руку, притянул к себе и поцеловал на прощанье. И сжал ее запястье так, как будто не решался отпустить.
Элли мягко освободила руку и поспешила к двери.
Глава 17
Элли проснулась от робкого стука. Выбралась из койки, накинула шаль, открыла дверь и увидела улыбающееся лицо стюарда Грега.
– Доброе утро, госпожа Селеста. Доктор послал меня узнать, как вы себя чувствуете, и попросил передать, чтобы вы позднее зашли к нему в медотсек.
– Спасибо, Грег!
Грег смущенно кашлянул.
– Спасибо и вам, госпожа Селеста. В кубрике все сегодня только и говорят о том, как вы спасли судно.
– Это преувеличение! – отмахнулась Элли. – Судно спас капитан Ларсен. И команда!
– У меня еще одно поручение. Капитан велел помочь вам перенести вещи в вашу прежнюю каюту на палубе первого класса.
– Отличная новость! В каптерке по-своему уютно, но тесновато. Помощь мне не нужна. Я перееду вечером, когда закончу работу на камбузе.
– Пассажирам первого класса не положено работать на камбузе. Капитан освободил вас от трудовой повинности.
– Зато я сама себя не освободила, – отрезала Элли. – На судне не хватает рук. После шторма наверняка работы прибавилось. Я иду на камбуз и точка. Хочу продолжить путешествие как член команды!
– Тогда вы сами передайте это капитану.
Грег, ухмыляясь во весь рот, ушел.
Элли быстро умылась и оделась, прислушиваясь к себе.
Самочувствие прекрасное. Немного болят запястья, и ноги ломит. Но в остальном все хорошо. Даже удалось выспаться. Элли глянула на часы и чертыхнулась.
Конечно, выспалась! Потому что уже почти полдень.
Ладно. Она герой, а герои могут поваляться в койке подольше наутро после подвига.
Она отправилась на камбуз, строя планы на день и ужасно при этом волнуясь.
Даже во сне она переживала вчерашний разговор с капитаном.
То, что он сказал ей на прощание, ее расстроило, но в то же время обнадежило.
Эвклид ничего не знает об артифисах. У него полно предрассудков. А у кого их нет! Даже хорошо, что у капитана имеются хоть какие-то недостатки. Это делает его более понятным и человечным.
Она расскажет ему все. Попросит присутствовать при разговоре доктора Гризвольда. Гризвольд рассудителен и беспристрастен, и если кто-то и сможет умерить первый гнев капитана, так это он.
Эвклид не глуп. Он выслушает ее и поймет. И потом... потом все будет хорошо.
Элли попыталась представить себе это «потом».
Она любит Эвклида. Она влюбилась впервые в жизни. Раз и навсегда. Когда она рядом с капитаном, у нее словно крылья вырастают, а жизнь обретает новый смысл. Она ловит каждое его слово, каждую его улыбку, замечает каждое движение его бровей, мгновенно переходит от печали к восторгу.
Эвклид… он еще не любит ее. Но он сказал, что не хочет с ней расставаться, что он потерял от нее голову!
Такое признание от жесткого и холодного мужчины дорогого стоит. Вчера, когда она лежала рядом с ним на койке и обнимала его, он не был суровым капитаном. Он был просто мужчиной, сильным, но при этом растерянным и смущенным. И он признал свою растерянность, и хотел, чтобы между ними не было недомолвок.
Это правильное начало отношений. И – как знать? – вдруг они вырастут во что-то удивительное.