— Надо полагать, у меня была серьёзная причина поднять вас в предрассветный час. Верно говорю? Судите сами. Я желаю сразиться с Кассонелем, — сказал Конзар. — Вам всем об этом известно.
Воины утвердительно закивали.
— Что ж, — Конзар выхватил из ножен меч. — Я больше не собираюсь ждать. Некогда Кассонель встал в дверях и не дал нам пройти. Теперь настал наш черёд преградить ему путь.
Отряд замер. Дьюранду показалось, что он снова оказался в волшебном мире замков, прекрасных женщин, и стародавних проклятий, который этим утром рассеялся как дым, оставив после себя лишь мокрый папоротник и ноющие от влаги кости. Значит, Конзар решил встать на мосту и биться над рекой Гласс. Что ж, об этом будут говорить по всей Аттии.
— Мы не дадим Кассонелю пройти по этому мосту, — глаза Конзара полыхнули яростью. Капитан подался вперёд. — Мы остановим барона здесь, и наш подвиг будет воспет в балладе, лучшей, чем та, что была сложена о нем.
В тишине, прерываемой лишь шумом реки, раздался голос Гермунда:
— О Боги! — скальд прижал ладони к лицу.
— В чем дело? — рявкнул капитан.
Гермунд не ответил, и капитан, продолжавший сжимать ь руке клинок, тронул поводья коня.
— Я спрашиваю, в чем дело?
Скальд стянул с головы шляпу:
— Сэр Конзар, мне право неловко, но, насколько мне известно, через эту реку переброшен ещё один мост.
— Дорога только одна, — возразил капитан.
— Я пришёл со стороны леса. Там не дорога, а скорее тропинка, о которой, впрочем, кто-нибудь может знать. Я пересёк реку по мосту у маленького городка, местные называли его Сенгрин. Мост недалеко.
Конзар всматривался в туман, окутавший реку:
— Глупо пытаться обмануть собственную судьбу.
— Похожа, наша затея с мостом провалилась, — вздохнул Ламорик.
— Помните ураган, — произнёс Гермунд. — Мост мог обрушиться.
— Этот мост не рухнул, — ответил Конзар.
Окаменевшее лицо капитана заставило Дьюранда пожалеть о своём поступке на турнире, о том броске копья, который выбил барона из седла, положив конец так и не начавшейся схватке с Конзаром.
— Мост каменный? — выдохнул Дьюранд.
— Нет, — повернулся к нему Гермунд. — Мост деревянный. Деревянный, но крепкий.
— Что ты задумал, Дьюранд? — спросил Конзар.
— Мы обрушим мост, сэр Конзар, — ответил Дьюранд, набрав в грудь побольше воздуха. — Дайте мне топоры и пару человек в помощь.
— Дровосеком стать захотелось? — поинтересовался Оуэн. — Ты вообще представляешь, как надо потрудиться, чтобы обрушить мост?
— Что-нибудь придумаем.
Оуэн собрался было возразить, но капитан поднял руку, призывая к молчанию.
— Попробуем, — сказал Конзар. — Дьюранд, пусть твой дружок-скальд отведёт тебя к мосту. Вам надо будет его обрушить, — в возбуждении капитан показал рукой на Оуэна. — Возьми с собой нашего дровосека. Если вам не удастся разрушить мост, мы проторчим здесь впустую.
Дьюранд знал, что долги надо возвращать.
— Мы обрушим мост, — сказал он.
Если это, конечно, возможно. Кивнув Конзару, он заткнул зеленую вуаль за пояс.
— Мы выставим себя дураками, — шум реки заглушал голос Оуэна, сальные волосы которого были цвета старой, истёршейся верёвки.
Трое мужчин вглядывались в туман, надеясь на то, что в лесу никого нет. Оуэн качнулся в седле, когда его лошадь вступила на узкую тропинку.
— Они поднимут Конзара на смех. Только представьте, они подъезжают к реке и видят, как мы рубим топорами опоры моста в сорок футов длиной. Нам повезёт, если они нас не убьют.
Туман клубился среди деревьев. Ворчание Оуэна было не в состоянии отвлечь Дьюранда от мыслей об урагане, замке, который превратился в груду камней, и проклятых жителях деревни. Отряд пока ещё не оставил пределы Гесперанде. Журча, Гласс несла вдаль свои воды. Узкая тропинка вела вдоль крутого берега. Огромные корни, торчавшие из насыпи, грозящей в любой момент обвалиться, нависали над тёмными водами реки. Впереди ехал Гермунд. Конь Дьюранда тихо заржал.
— Если бы мы могли ослабить опоры моста так, чтобы по нему нельзя было проехать… — начал Дьюранд, заставив себя отогнать мысли о замке.
— Угу, — кивнул Оуэн. — Барон Кассонель с отрядом выезжает к реке и видит, как ты по горло в воде ковыряешься в опорах. У тебя острый нож есть?
— А что нам остаётся делать? — огрызнулся Дьюранд.
— Ты ещё молод. Со временем поймёшь, что иногда у человека не остаётся выбора. Взять, к примеру, «Книгу Лун». Ты должен благодарно принимать то, что ниспосылает тебе судьба.
— Джентльмены, — прервал их Гермунд, — здесь спуск к реке.
— После тебя, — отозвался Оуэн.
Тропинка резко забирала в сторону. Начинался крутой спуск к шумящей в белесом тумане реке. Оуэн отвесил шутливый поклон, пропуская Дьюранда вперёд. Несмотря на браваду, рыцарю было явно не по себе. Лошади, скользя копытами по грязи, стали спускаться к Гласс, от которой исходили волны холодного воздуха.
— Властелин Небесный, — пробормотал Оуэн. Из тумана до них донёсся влажный шлёпок.
Гермунд остановился. Теперь они слышали лишь шум реки. Дьюранд сглотнул. Гермунд начал было поворачиваться к нему, растягивая губы в улыбке, как вдруг звук влажного шлёпка повторился. Ещё один шлёпок. И ещё один. Звучавшие в тумане жуткие звуки лишали мужества, заставляя кровь стыть в жилах, но Оуэн и не притронулся мечу. Дьюранд не имел желания первым выхватить клинок из ножен. Его пальцы крепко сжали рукоять топора. Дьюранд захватил с собой топор, чтобы рубить опоры моста, но он вполне может сгодиться и в бою.
Гермунд тронул поводья и медленно двинулся вперёд. Оуэн кинул недоверчивый взгляд на Дьюранда. В звуках, доносившихся до них, не было угрозы, однако никто из троих не понимал, кто издавал эти жутковатые шлёпки. Они подошли к самому берегу и увидели, что река изгибается, исчезая за крутым поворотом. Там, за излучиной, что-то мелькнуло, и раздался очередной шлёпок, брызнули капли воды.