— Во всяком случае, сейчас я узнаю, что с нами случилось.
— Угу.
Поясом от пижамы, я связал ноги Мишани. Снял с другого стола скатерть и запихал её в рот. Мишаня перестал храпеть и громко засопел.
Димка поигрывая пистолетом направился дверям, обернувшись, наказал:
— Боец Хвостов, следите, за старшим медбратом, если он проснется, позовите нас. Сами развязывать не торопитесь, — Димка задумчиво посмотрел на пистолет.
— Так точно, — ответил Хвостов подливая какао.
— Вас под трибунал отдадут, — пискнул Дылдин, вжимая голову в плечи.
— Увидим, — ответил я. — Налево, — подсказал направление Хвалею.
Димка резко распахнул дверь кабинета Сан Саныча. Уверенно вошел и по-хозяйски огляделся, держа руки за спиной. Я встал рядом, рассматривая врачебный конклав за длинным белым полированным столом. Никанор Аверьянович, бородатый и лохматый, похожий на Карла Маркса; Ишим Ниязович, лысый с длинной белой бородой аксакала, бритый наголо Сан Саныч. Доктора позавтракали, на столе лежали несколько желтых папок, стоял графин с водой и стаканы. Ниночка застыла в углу, держа поднос с кофейным сервизом.
— Почему двое? Нам нужен Клон, — палец Сан Саныча ткнул в меня.
— А вы, молодой человек свободны.
— Вы правы доктор, я хочу на свободу, — ответил Дима. Он скрестил на груди руки. Доктора заворожено уставились на пистолет, в руках Ниночки мелко зазвенел кофейный сервиз.
— Всем руки на стол и без резких движений, — распорядился Хвалей, садясь на стул предназначенный для меня.
— Что это значит? — попробовал возмутиться Сан Саныч.
— Заткнись. Я едва сдерживаюсь, чтоб не расстрелять тебя, гнида, — ответил Димка. Профессора многозначительно переглянулись.
— Если можно обойтись без расстрелов, давайте обойдемся без расстрелов, — примиряюще сказал Ишим Ниязович, оглаживая дрожащими руками бородку.
— Странно, такого не должно было случиться, — пробормотал Никанор Аверьянович.
— А что должно было случиться? Расскажите профессор, я с удовольствием выслушаю вашу версию.
— Простите, как ваша фамилия? — спросил Никанор Аверьянович.
— Хвалей. Я хочу знать, что с нами случилось?
— Грипп, — ответил Сан Саныч.
— Я тебя не спрашиваю, — Хвалей навел на доктора пистолет. Сан Саныч побледнел и опустил глаза.
— Еще один вопрос…
— Вопросы задаем мы, — перебил Дима Никанора Аверьяновича. — Давайте профессор, без гриппа. Ваша версия. — Хвалей оглянулся на Ниночку. — Поставьте пожалуйста поднос на стол, меня раздражает дребезжание чашек.
Ниночка послушно поставила поднос.
Профессора раскололись. Рассказали то, что я и без них знал, или догадывался. Но для Димки это было откровением и он держался отлично, только ствол пистолета, подбадривая профессоров, перемещался с одного на другого. Я думал, что выслушав профессоров он их расстреляет. Нет, в конце лекции тихо спросил:
— Неужели мне осталось так мало?
Никанор Аверьянович развел руками:
— Мы ничего не можем поделать. Это оружие массового поражения и рассчитано на постепенное разрушение памяти. Три-четыре дня, от силы неделя.
— Какие же вы иуды.
— Э-ээ, оружие создано не для вас, а для врагов. Оно гуманно. При использовании оружия системы «Взгляд Дракона», в котором применяются высокочастотные облучающие генераторы не происходит разрушения коммуникаций, строительных объектов, музеев… Противник становится деморализованным. Трехминутное облучение дает гарантию полного стирания памяти, а наши войска победоносным маршем занимают государство наполненное идиотами… — Никанор Аверьянович осекся. Загипнотизировано уставился на черное дуло и побелевший палец Хвалея.
— Профессор, вы вполне серьезно говорите?
— Нет, — простонал профессор. — Простите я не хотел вас обидеть.
— А я хочу тебя убить.
— Это ничего не изменит, — Никанор Аверьянович попробовал улыбнуться. — Мы, как и вы служим Родине.
— Это не служба, это предательство, — не согласился Димка.
— Но ведь на ком-то надо испытывать, — раздраженно заметил Ишим Ниязович.
— На себе испытывайте.
— Вы не понимаете, тот подвиг который совершили, — сказал Никанор Аверьянович.
— Заткнись, — попросил Димка и посмотрел на меня.
— Максим, у меня такое ощущение, словно я разговариваю с сумасшедшими. Может они тоже себя чем-то облучили, чтоб избавиться от лишних чувств.
— Ребята, я понимаю, каково вам сейчас, — подал голос Сан Саныч.
— Закрой пасть, что ты можешь понимать? — посоветовал я.