— Ты с ним разговаривал?
— Ага. Кирилл, ты в курсе насчет того, как вам, в школе сержантов, промывали мозги?
— Из них делали сержантов, — сказал Маркулис.
— Не понял, товарищ старший сержант, кого из нас делали? — спросил Гнеденок.
— Зомбированных болванов, — ответил я.
— Отставить разговоры, — оборвал Маркулис.
Я посмотрел в окно. Дорога, окруженная молодыми березами, упиралась в темно-лазоревую небесную полосу. Наступал вечер.
— Только тех кто любит кнут, мазохистами зовут, — пробормотал Гнеденок.
— Я хочу в туалет, — объявил Хвалей.
— Гнеденок, проводи, — приказал Маркулис.
Хлопнули двери машины.
Маркулис посмотрел на меня, улыбнулся.
— А ты парень не промах. Из тебя мог бы получиться хороший сержант.
— Такой как ты?
— Такой как я. А сейчас, тебя ничто хорошее не ждет. — Маркулис хмыкнул, — как ты говоришь, будет тебе промывание мозгов, а потом в дисбат отправят.
— Не дождетесь, — пробормотал я. Глаза пришли в норму: черные тени предметов проступили сквозь красный туман. — Что такое дисбат?
— Внеурочный пикет, — Маркулис подмигнул.
— Лобное место, — поправил я. — Маркулис, а что тебя ждет, так всю жизнь и проходишь в сержантах?
— Нет, через год меня переведут в элитные войска, а мое место займет Гнеденок.
— Что такое элитные войска?
— Смотрел фильм — «Универсальный солдат»?
— Смотрел.
— Что-то в этом роде.
— Обещают вечную жизнь? Ты помнишь чем закончился фильм?
— Это фильм, а в жизни все наоборот.
— Говнюк, — пробормотал я.
Он ударил кулаком и рассек верхнюю губу. Я облизал губы, почувствовал сладко-соленый привкус крови.
— Нравится распускать руки?
— Обычно нет, но ты умеешь достать. Кстати, первые сержантские курсы не так страшны, как ты представляешь, это тест на то, можно ли в будущем бойца превратить в настоящего сержанта.
Вернулись Гнеденок и Хвалей. Кирилл был мрачнее тучи и не сводил глаз с Димки.
— Я не понимаю, что с ними случилось? — обратился Гнеденок к сержанту.
— Тебя это не касается. — Маркулис раскрыл сумку. — Ого, неплохо оснастили себя в дорогу. Или вам помогли две дуры, которые посылали нас в город? — спросил сержант.
Я промолчал. Маркулис извлек пистолеты, проверил и спрятал в боковой карман машины.
— Еще никого не пристрелили, — пробурчал сержант.
— Не довелось, случая не было. Кирилл, если ты еще не знаешь: Специальные Военные Войска используются для проведения секретных боевых учений. На личном составе, на парнях, таких как Димка, я, ты испытывают новое оружие, а на тех кто выжил, изучают последствия его применения.
— Заткнись, — предупредил Маркулис показывая кулак.
— Ты что, серьезно? — спросил Гнеденок.
— Молчать! — прикрикнул сержант.
— Почему я должен молчать, до смерти ты меня не забьешь?
— Гнеденок, не желаешь перекусить: закусь неплохая, а к ней бутылка самогона?
— Нет, ты ответь на вопрос, что с ними случилось во время учений и куда пропало отделение?
— Гнеденок! — рявкнул Маркулис, оборачиваясь к Кириллу.
Грянул выстрел. Димка истошно закричал. Я закашлялся от едкого порохового дыма, заполнившего машину.
— В здоровом теле здоровый нож, — едва слышно произнес Кирилл.
Димка перестал кричать.
— Что с ним? — спросил он робко.
Маркулиса развернуло, он почти лежал на руле, упираясь головой в лобовое стекло, удивленно рассматривая брезентовый потолок кабины. В центре лба красовалась аккуратная красная дырочка. Алые разводы бежали по лобовому стеклу.
— Случайно. Я не хотел, — потрясенно прошептал Гнеденок, вглядываясь в мертвое тело.
— Человека убили, — сказал Димка.
— Давайте выйдем из машины, — я повернул ручку и вышел на дорогу. Гнеденок достал ключи и освободил нас от наручников.
— Ждите меня. — Он открыл дверь со стороны водителя, небрежно спихнул Маркулиса на пол, завел машину.
— Ты куда?
— Ждите. — «Джип» заревел и стал взбираться вверх по склону.
Я посмотрел на Димку, его губы испуганно тряслись, парень был бледным, готовым упасть в обморок.
— Ты как?
— Страшно, — стуча зубами ответил Хвалей.
— Держись, Димка, — я обнял друга за плечи, — все плохое прошло.
— Или начинается…
Вернулся Кирилл, без машины. Автомат и сумка с припасами висела у него на плече. Гнеденок коротко пояснил:
— Сбросил с обрыва. Долго летела, там, до воды, не меньше сорока метров.
— Почему ты помог нам?