- БАТ, не надо биться в створки, - старательно спокойным тоном сказал капитан. Обращение к машине в живой манере по аббревиатуре резало слух и звучало крайне дико. Но что поделать. - Если ты проломишь шлюзовые ворота, то тебя снесет в космос, и подобрать тебя мы уже не сможем.
Показалось, что машина застыла в раздумьях. Лаккомо решил на этом не останавливаться.
- Тебя только что починили, чтобы ты смог передвигаться. Но ты на корабле. Снаружи пусто. Поверь, тут безопаснее и тебе никто вреда не желает.
«А сам я не бред ли несу, разговаривая с машиной? Но если действует...»
- Сейчас я открою боковую дверь и зайду к тебе в шлюз. Если ты будешь сидеть смирно. Желательно напротив. Я не хочу быть задавленным.
Машина замерла. Подняла голову к источнику звука и посмотрела прямо в камеру. Тлеющий в её «глазах» оранжевый огонь постепенно бледнел до жёлтого.
Еще бы знать, что это означает...
- Ну что? Договорились? Ты садишься у стены, а я захожу поговорить? - генерал бросил через плечо взгляд на обалдевшего старпома, но сам не изменился в лице. Бардак...
Полиморф отполз к дальней стене и странным образом сложился, подобрав... лапы?
Лаккомо коснулся сенсора и дверь с шипением спряталась в стене.
- Капитан, - тронул его за плечо Калэхейн. - Вы бы... осторожней.
Генерал вновь смерил своего помощника ничего не выражающим взглядом и, ответив лишь коротким: «Подстрахуйте», вошёл в шлюз, чтобы остаться с полиморфом один на один.
Несмотря на отсутствие вооружения, выглядел полиморф всё ещё грозно. Он лежал на лапах возле дальней стены шлюза, подобно гигантскому мифическому зверю с железной шкурой. Темный металл неярко поблескивал в белом свете диодов, зияли впадины оружейных гнезд. Выступы, шипы, острые углы - все, казалось, было призвано вызывать оторопь и нервную дрожь у того, кто столкнулся с этим существом лицом к лицу. На спине веером лежали лопасти винтов, а морда...
Морда, полностью лишенная всех человеческих черт, придавала ему сходство с гигантским хищным насекомым. Полиморф смотрел на человека немигающим жёлтым взглядом. Лаккомо внезапно почувствовал себя мухой, замершей перед пауком.
- Как тебя зовут? - спросил он.
- Ви-и-и-иу? - вопросительно прогудела машина в ответ.
- Ты помнишь, как тебя зовут?
- Ви-и-и-иу!
Лаккомо потер переносицу, сосредоточился и попытался прочувствовать собеседника. Перед мысленным взором расцветился массив чужого сознания, пусть размытый, слабый, но он всё-таки был!
Догадка постепенно превращалась в уверенность.
- Ви-и-и, - просительно прогудел полиморф.
- Ладно, давай по-другому, - попробовал зайти с другого бока генерал. - Ты меня понимаешь? Можешь кивнуть, если понимаешь?
Зажужжала механика. Машина медленно опустила голову. Лаккомо терпеливо ждал, не двигаясь с места и всем собой излучая доброжелательное терпение. Теперь главное - не спугнуть его.
- Отлично... Тебе установили голосовой модуль. Пожалуйста, подумай над утвердительным ответом и выведи сигнал через него.
Голова плавно и мерно двигалась туда-сюда. Наконец так же медленно выдала:
- По-ни-ма-ю... - голос на выходе получился нейтрально-мужской.
- Во-от. Без усилий. Программа работает независимо. Ты слышишь то, что получается?
- Слы-шу, - уже увереннее отозвался полиморф.
- Оно совпадает с тем, что ты хочешь выразить?
- Да.
- Превосходно.
Генерал заложил руки за спину и принялся ходить туда-сюда, чувствуя на себе неотрывно следящий взгляд. Полиморф не двигался, как и было велено, но настороженно ловил каждое движение человека. Боковым зрением Лаккомо отметил, что кристаллы его «глаз» посинели.
- Ты помнишь, как тебя зовут?
- Бэкинет Файнз. Служил в чет-вертом пехотном полку пятой пла-не-тарной армии Кэмара.
Лаккомо застыл, тщательно спрятав вскипевшую ярость под маской спокойствия, а мысли - под внутренними щитами. Кто им дал право вербовать людей под такое на нейтральной планете? Ну и рекрутировали бы в мирах, подпадающих под юрисдикцию Федерации! И ведь выдают потом за обычных роботов... Сан-Вэйв едва сдерживал рвущийся с языка мат.
- Капитан, - шепнул наушник голосом старпома, - Бэкинет Файнз действительно служил в указанном полку в чине капрала. Был госпитализирован с тяжёлым ранением. Неудачная операция, кома, смерть.
Генерал кивнул сам себе и тоже представился:
- Лаккомо Сан-Вэйв, командующий Тридцать пятой эскадры Объединенного Космического Флота Цинтеррианской Федерации. Ты находишься на моем корабле согласно приказу «сверху», и согласно этому же приказу я отправил вас в бой. Поясню сразу - я не был оповещен, что посылаю вниз не обычные машины, а живых людей. Поверь, Бэкинет, я хочу...
Неожиданно полиморф приподнялся, заставив наушник взорваться судорожным вздохом. Но он не сделал и шага.
Просто поднял переднюю лапу в офицерском салюте.
Лаккомо кивнул, принимая жест, как должное, и продолжил.
- Я хочу, чтобы ты помог мне узнать кое-что, Бэкинет.
- Что узнать, командующий? - полиморф насторожился, всполохи его сознания перед внутренним взором стали ярче. Шипастая голова вопросительно склонилась набок.
- Как давно ведется внедрение полиморфов в армию?
- Лет десять... Может больше. Не знаю точно.
- Как ты попал в их ряды?
- Смертельное ранение.
- Где ты очнулся?
- В ангаре при лаборатории.
- Планета?
- Не знаю. Нас отключают и перевозят в состоянии стазиса.
Короткие четкие ответы полиморфа нравились Сан-Вэйву всё меньше и меньше. И не только потому, что совпадали с базой данных. Он прекратил мерить шагами помещение и повернулся к собеседнику лицом.
- С кем ты подписывал соглашение?
- Я ничего не подписывал, - Бэкинет резко затрещал, от него повеяло недовольством, а светокристаллы начали наливаться желтизной. - Я умер на операционном столе - и очнулся в машине.
Лаккомо со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы, но в лице почти не изменился. Вот, значит, как, федералы стали позволять себе играть втемную и пользоваться незаконными методами... Значит, Центр «Полиморф» либо не в курсе, что кто-то слил их файлы, либо руководство куплено. Или же...
Змея готова была ударить.
«Надо будет переговорить с братом, как только закончу этот рейд» - сделал мысленную пометку генерал.
- Ты умер и сразу очнулся в железе? - спросил он, снова сосредоточившись на разговоре.
- Не сразу. Приходил в себя несколько раз. Включали, выключали...
- Ты высказывал недовольство своим положением?
- Нам запрещено говорить, - звук, последовавший за этим, больше всего походил на раздраженное фырканье. - Голосовых модулей не ставят, имена иметь запрещено. Вместо имени присваивают личный номер. Многие ничего не помнят из прошлой жизни. Совсем. Гражданские помнят. Нам память зачищают.
- Как вышло, что ты себя помнишь?
- Не знаю. Возможно, недосмотр персонала. Возможно, они знают, но считают, что таким я буду полезнее. Я стараюсь не выделяться среди прочих. Всех, кто в чем-то выходит за пределы установленной нормы - утилизируют. Либо пускают на запчасти для других, либо меняют Сердце. А я хочу жить.
Лаккомо помрачнел. Они там, выходит, ещё и больные на голову, если всё это проводится без предварительной подготовки и в подобных условиях содержания личного состава! Конечно, кто ж будет ставить бедолагам голосовые модули, если есть риск, что они проболтаются о незаконности!
- Таких много? Кто ещё из тех, что на моем корабле, сохранил память?
- Никто.
- Что ещё ты помнишь? До того, как тебя приписали к моему кораблю?
Сан-Вэйву уже порядком надоел этот затянувшийся допрос, да и полиморф, судя по дерганью головы и постепенно тухнущему сознанию, устал. Вот-вот сложится совсем, обвалится с громыханием и выключится. Надо быстрее заканчивать.
- Бои... Пять... Шесть... Тренировочные полигоны...