— Нет.
— И ты ничего не чувствуешь?
— Нет, — подтвердила Чонса с толикой раздражения, — Если нечто и изменилось, мне это неизвестно.
— Это бесконечно странно. Обычно в год приводят столько детей, сколько за последний месяц. В малефикоруме делается тесно.
— Так постройте ещё одно крыло.
— Дело не только в этом. С востока ползут слухи. Странные слухи. О всякой нежити, что пробудилась, дурных знамениях, хворях и прочей ереси. Все это нехорошо выглядит, Чонса.
Кажется, она слишком сильно стиснула пальцы на своем колене.
— Не бойся, мы не будем кидать детей в огонь, Шестипалая.
Сухой смешок скрипом прошел сквозь сжатое горло. Феликс вздохнул.
— Кажется, ты утомилась. Ступай, отдохни. Твоя келья не занята. А утром поговорим.
Тяжело скрыть облегчение, но ей удалось — в низком поклоне и опущенном лице. Стыдно было признаться, однако её обрадовала такая мелочь, как собственная комната. Она была готова к дорматориям и дурным воспоминаниям, что они несли: затекшие от соломы на ледяном полу бока, запах пота, кашель и храп.
— Доброго вечера, Ваша Святость.
— Спокойной ночи, Чонса.
Уже в спину он сказал ей.
— Не волнуйся. Я пригляжу за ней. Честное слово.
Чонса вспомнила о море, потому что у неё стало горько в горле. Будто наглоталась воды в прилив.
Но сон не шел. Виной тому были старые каменные стены, изученные ей до последней шероховатости побелки еще в подростковом возрасте и мысли о будущем. Она крутилась, но любые намеки на усталость пропали, когда Чонса осознала, что вместо одеяла у неё — мешковина, как у Дебби.
Как там Лика? Она же могла называть малышку так? Интересно, утром он скажет ей о том, что Брок ошибся, ведь правда?
Чонса скинула мешковину с себя ударом ноги и с раздраженным стоном потянулась к сундуку за чистой одеждой. Все тело ныло от долгого путешествия, но, видимо, этого было недостаточно, чтобы уснуть быстро, как в Аэрне. Одевшись в тунику и штаны под робу послушницы, она решила скоротать время за прогулкой в саду.
— Благодать, — выдохнула она, шумно втянув воздух. Тихо и темно, только в паре мест окруженные металлической сеткой факелы немного топили снег. Стражники проводили её блестящими глазами, Чонса с непривычки кивнула им и прошла в глубину зимнего сада по памяти. Ярко-жёлтый плащ увидела издалека. Как и блеск меча.
— Не знала, что они разбили здесь тренировочную площадку, — сказала она, когда Джо опустил меч, переводя дыхание. На соломенное чучело без слез не взглянуть, но Чонса кивнула на него с ухмылкой, — Дай угадаю. Представляешь меня на его месте?
Джо фыркнул, откидывая кудрявые пряди с лица. Его волосы были убраны в пучок на затылке, уже изрядно истрепавшийся. Плащ, замеченный Чонсой, сидел на соседнем чучеле, и ей очень хотелось его поколотить.
— Слишком много чести.
— Да ладно. Я же знаю, ты без ума от меня.
Он снова зло, по-кошачьи фыркнул и нанес по чучелу кромсающий удар. Кажется, ему было гораздо лучше, выглядел он здоровым и удары были сильными. Болезнь выдавал только нездоровый румянец и периодическое шмыганье носом.
В морозный ночной воздух взлетела солома. Чонса засмеялась.
— Может, тебе нужен нормальный противник? Много ли прока от избиения несчастного чучела.
— Именно поэтому я и не собигаюсь с тобой тгениговаться.
— Ауч.
Учебные мечи тупые, но увесистые и сбалансированы неплохо. В шестипалой ладони рукоять показалась ей слишком короткой, и она прокрутила оружие с неприятной гримаской, неумело, но с достоинством.
— Что, лишние пальцы мешают?
— Обычно мужчины не жалуются на это. Держать удобнее.
До него дошло не сразу, он вспыхнул с короткой отсрочкой, и тут же перетек в защитную стойку, подняв меч перед собой обеими руками. Смущаясь, Джо выглядел ещё злее, но это нравилось малефике.
— Нападай.
Малефиков не учат сражаться. Их всегда учили двум совершенно противоположным вещам: убивать неверных и смирять себя. Но Чонса прошла Шорскую войну, видела своими глазами, как перерезали горло генералу Лобо в битве на Девяти Холмах, и ей приходилось обнажать оружие. Иногда сил не оставалось, а иногда противники были защищены проклятыми костями святых. Несколько шагов, скольжение в сторону, укол в бок Джо, блок, короткий замах в ноги, его скачок назад и тут же — контратака, быстро, четко, серией ударов, которые Чонса прервала не сразу, но поймала ритм и шажком вперед свела в сцепку клинки, прижимая лезвия у самых рукоятей.
— Неплохо, — Чонса сбилась с дыхания, — Для бальных танцев.