Энт очень хотел жить. В то же время он больше не желал убивать и даже увечить противников. Ни к чему плодить тех, кто возжелает о мести. Энт вообще никому не хотел вредить – только выжить с наименьшими потерями для окружающих.
Когда пространство вокруг цеха перекрыли, внутрь с грохотом въехал автомобиль. Принеся за собой тучу пыли, он сделал круг по территории и застыл стальной мордой к выезду. Мотор продолжал фырчать, выхлопная труба – чадить. Пыль попала в глаза, ударивший в нос запах оказался невыносимым, и Энт чудом удержался от кашля.
Пулеметчик в кузове нервно глядел по сторонам. Ему тоже мешала пыль. Хорошо бы напасть на него… но что дальше?
Водительская дверь со скрежетом отворилась, из-за руля высунулся Кост.
– Энт! – крикнул он в пустоту цеха, привстав на подножке. – Тебе не уйти. Спасибо, что никого не убил. Сдавайся. Ты хоть и убийца, но хороший человек. Но убийца. Даю слово, что обращаться с тобой будут лучшим образом, до казни у тебя будут еда и удовольствия, о которых даже не мечтал. Обещаю, что твои близкие, которых назовешь, будут безбедно жить многие годы. Все это в обмен на добровольный выход.
Энт видел, что Кост не сомневался в его согласии – стоял, держась за дверцу машины, во весь рост, безоружный, чем намекал, что война окончена, победитель ясен, осталось подписать акт достойной капитуляции. Да, условия замечательные для любого, кто жаждет умереть.
Энт прыгнул вниз – на пулеметчика.
Руки едва удержались, чтобы не свернуть обхваченную шею противника. Пулеметчик упал под обрушившейся тяжестью, его тело смягчило приземление Энта. Ничего страшного, в худшем случае обойдется переломом, а в лучшем просто выругается и отряхнется. Энт сбросил его с машины назад (ну, добавится еще парочка ушибов, не больше, это лучше перелома гортани или ее знакомства с ножом) и спрыгнул на землю со стороны водителя.
– Отойди от машины.
Под направленным в лицо револьвером Кост машинально отступил. Не убирая оружия, Энт влез внутрь и захлопнул за собой стальную дверцу.
Машину он никогда не водил, но столько раз видел в детстве, как это делал отец. Рукоять до конца назад на D, чтобы двигаться, и до конца вперед на P, если понадобится стоять. Остальное непонятно, но оно и не требовалось – нужно только ехать, причем ехать быстро. И машина сделала это. Мотор взревел, едва нога легла на педаль, и вид за окном резко скакнул назад.
Две педали в ногах выполняли те же функции, что и рукоять – ехать или стоять – но заведовали скоростью. Руль менял направление. Все работало, и Энт помчался по окружавшей завод пыльной траве, обгоняя всадников.
Многие автомобили имели другое управление, та же рукоять между сиденьями у большинства машин, брошенных хозяевами на дорогах, имела другие обозначения и переключалась продольно-поперечными движениями. Окажись здесь такая – неизвестно, как обернулось бы дело. Энту повезло. Машина неслась по пустырю, сшибая редкие кусты, мотор грохотал, сбоку и сзади летели стрелы. Одна ударила в дверцу, пробила металл, но дальше застряла, и Энта лишь кольнуло в бедро наконечником. Спущенные с поводков собаки некоторое время неслись рядом. От злобного лая по спине бежали мурашки. Лучше попасть в руки преследователей-людей, чем в клыкастые пасти, если что-то пойдет не так. А пойти не так может все, причем в любой миг.
Вскоре собаки выдохлись и постепенно отстали. Но усталость не брала пущенных в галоп лошадей.
Если бы машина могла двигаться сама, можно было вылезти к пулемету, разобраться с управлением – вряд ли он сложнее автомата, принцип действия должен быть одинаковым – и разнести преследователей в пух и прах в полном составе. Или еще вариант: оторваться от погони, в безлюдном местечке остановиться, встать за пулемет и…
Нет. Хватит смертей. Энт будет убивать только когда начнут убивать его.
Машина съехала в небольшой кювет и по пологому откосу выскочила на Дорогу. Теперь – строго вперед. Уже никто не мог появиться сбоку, а до этого приходилось лавировать, чтобы не попасть в песок, в котором можно завязнуть, не провалиться в яму и не наткнуться на непреодолимое препятствие. Но асфальт имел свои недостатки. Местами он походил на растрескавшуюся глину, и спасали только высокие колеса пикапа – маленькие давно разбились бы об острые края трещин или провалились в них.
Через несколько минут догоняющие придержали лошадей, которым все равно не настигнуть разогнавшийся по трассе автомобиль. Но с дороги не свернуть, а если и найдется ровное место, то направление, куда он съехал, укажут следы. Рано или поздно все равно настигнут.