Сикхи пришпорили своих великолепных скакунов и один за другим строем покинули двор, оставив князя, его друга и юного телохранителя наедине с госпожой. Заметив, что княгиня желает поговорить с братом наедине, сэр Ричард сделал почтительный знак и деликатно отошел в сторону, знаком велев юному Карне следовать за ним.
– Почему вы отпустили стражу, брат мой?– спросила княгиня, пристально глядя в лицо Адити. – Это может быть опасно для вас.
– Со мной сэр Ричард и этот юноша, которого вы велели взять в гвардию, – улыбнулся молодой князь. – Думаю, с ними я в полной безопасности. Да и что может угрожать владыке Бундельханда в его собственной стране?
– В таком случае, дорогой брат, примите моё благословение, как старшей сестры, – госпожа Притхиви подняла руку, протягивая освященные сладости, что держала зажатыми в кулаке, и Адити склонился перед ней. Взор его выхватил нечто, от чего тревогой сжало сердце. Но молодой князь не мог понять, что именно обеспокоило его. Взяв губами сладость, он поднялся на ноги, поцеловал сестру в щеку, и пошел к своему коню, сделав знак следовать за собой сэру Ричарду и юноше. Кавалькада из трех всадников выехала через вторые ворота. Княгиня же, оставшись в одиночестве, нахмурила тонкие брови и в задумчивости подошла к бассейну, в котором шустро сновали золотые рыбки. Видимо, какие-то мысли целиком захватили её. Играя с рыбками, она посмотрела вслед уехавшему брату, и странная улыбка тронула её полные губы.
========== Глава 4. В джунглях. Пленники. Старый друг ==========
Пришвартовав «Палладу» на небольшом плато, высмотренном в зеленом море остроглазой Арианой, Курт Шеффер позволил небольшому экипажу покинуть судно, сам же спустился к небольшому водоему, куда протянул водозаборный шланг. Ариана включила насосы, и скоро резервуары на «Палладе» были полны под завязку. Тем временем Шеффер, Мак-Грегор, мистер Фогг и Паспарту с любопытством осматривали развалины древнего княжеского дворца, укутанные зелеными зарослями. Ветерок донес аромат дикого жасмина, и Паспарту, присмотревшись, увидел белоснежные цветы на одной из сторожевых башенок. Недолго думая, молодой человек решил нарвать немного, чтобы преподнести леди Ариане. Как видим, случай с неверной возлюбленной не отвратил Паспарту от женщин, но леди Ариану трудно было назвать женщиной в узком смысле этого слова. Для романтичного француза умная, изящная, неустрашимая и прямая, всегда смотревшая прямо в глаза, Ариана казалась совершенством. Несмотря на довольно короткое время, проведенное вместе, молодые люди успели проникнуться друг к другу более чем дружескими чувствами. Правда, был ещё Мак, огромный, молчаливый механик, почти все время проводивший в своем машинном отделении. Но если он и питал к девушке какие-то чувства кроме дружеских, то ничем этого не проявлял.
Паспарту вскарабкался на башенку, ощущая пьянящий аромат жасмина. Держась одной рукой за крепко сидящий мраморный зубец, принялся рвать цветы, как вдруг снизу раздался шум и треск. Молодой человек взглянул на площадку, некогда бывшую, видимо, внутренним двориком. Взвизгнула пуля, ударив в башенку прямо рядом с ним, и Паспарту, не удержавшись, полетел вниз. Последнее, что он помнил перед тем, как удариться о мраморные плиты и потерять сознание, были темные люди в белых дхоти, уводящие его друзей под дулами ружей.
Ариана скрипела зубами, ругалась, но поделать ничего не могла. Электрическую пушку использовать она не могла по причине того, что её брат и друзья были среди напавших. Она лишь смогла снять аппарат со стоянки, и повела его над джунглями, отчаянно всматриваясь в зеленый океан. Проклятие! Она не знала, что делать! Перебирая в мыслях различные варианты спасения экипажа, она не находила ни одного осуществимого.
Аппарат относило к юго-востоку. Мелькнула в зарослях серебристая лента – очевидно, небольшая река. Ариана высматривала прогалину, достаточную для того, чтобы посадить «Палладу», как вдруг увидела на небольшом открытом пятачке троих мужчин, прижавшихся спиной к спине. А вокруг, сужая кольцо, двигались белые пятнышки. Она не сразу сообразила, что то сверкают на солнце белые дхоти убийц. Жертвы видели их, но поделать ничего не могли. Их лошади, убитые, валялись рядом. Ариана зашипела сквозь стиснутые зубы. Это были чужие, но они были преследуемы теми же негодяями, что похитили её брата и друзей. Не раздумывая более, девушка направила корабль вниз, поставив на автоуправление и снизив скорость до минимальной. А сама помчалась в оружейную и поставила уровень поражения электрической пушки на минимальный уровень. Спустя минуту синеватые сполохи молний накрыли убийц, перепугав их до полусмерти. Вернувшись в рубку, Ариана торопливо дергала рычаги, а затем, заставив аппарат зависнуть над троицей, сбросила им веревочную лестницу.
Озадаченные и пораженные неожиданной помощью, спасенные молча ждали её у люка, но Ариана прежде подняла трап и отвела аппарат на приличное расстояние, высмотрев одинокую серую башню немного дальше к востоку, и благополучно пришвартовав к ней «Палладу». И только потом соизволила подойти к спасенным мужчинам. Двое из них были индусами, один – европеец, скорее всего англичанин, его голубые глаза вспыхнули неподдельным восхищением, когда он увидел девушку.
– Кто вы и что хотели от вас те люди? – спросила Ариана, всматриваясь в пораженные лица.
Первым очнулся европеец, почтительно склонив голову.
– Честь имею представиться. Ричард Уиллогби к вашим услугам, – сказал он, пытаясь незаметно зажать локтем большое расплывающееся темно-алое пятно на боку. Ариана тревожно нахмурилась.
– Вы ранены!
– Ничего страшного. Пуля скользнула по ребрам, – Уиллогби довольно пренебрежительно тряхнул головой. – Но кто вы, миледи? Впрочем, всё равно, ведь вы спасли нас от участи худшей, чем смерть.
– Так что хотели от вас те люди?
– Это долгая история и не слишком приятная, – на неожиданно безупречном английском произнес индус в белоснежной одежде, богато затканной золотым узорам. Огромные темные глаза на его строгом усталом лице вспыхнули горечью и отчаянием.
– Боюсь, что в эту же историю попали мои друзья, – Ариана закусила губу. – Если бы только я знала, что делать и где искать их!
Молодой воин что-то произнес, видимо, на родном языке. Выглядел он подавленным и напряженным. Но оба его спутника взглянули на него с изумлением и недоверием.
– Что он говорит?– Ариана с такой силой стиснула пряжку своего ремня, что металл погнулся в её железных пальцах. Англичанин поднял голову, потрясенно глядя на неё.
– Думаю, нам следует рассказать всё с самого начала, – растерянно произнес он, – но кто бы мог подумать! Кто бы мог подумать!
– Идемте, я сделаю кофе и принесу поесть, – Ариана тряхнула своей пышной гривой. – И вы расскажете мне, какого дьявола тут происходит. И каким образом связаны госпожа Фогг и эти черти в белых штанах.
…………………………….
Паспарту пошевелился и застонал, чувствуя движение. Его куда-то несли, но он не сразу смог понять, кто и куда его несет. Открыв глаза, он увидел нечто серое, морщинистое, мерно двигавшееся у самого его лица. Тело казалось ватным, что-то обнимало его поперек грудной клетки, покачивая, как мать качает дитя.
Когда тошнота немного отпустила и Паспарту смог запрокинуть голову, взгляд его встретился с чужим взглядом, мудрым и понимающим, хотя и нечеловеческим. Большое ухо чутко шевельнулось, и Паспарту ахнул от внезапной догадки.
–Киуни… это ты, дружище Киуни?– спросил он, пытаясь совладать с нежданной радостью. Слон тихонько затрубил от удовольствия и чуть сильнее сжал хобот. Паспарту прижался щекой к морщинистой коже гиганта.
Киуни, их верный друг ещё с прошлого путешествия, могучий слон, подаренный парсу-погонщику, был здесь, нес его, Паспарту, как малое дитя. Но где же парс? И почему Киуни бродит здесь совсем один? Паспарту не представлял себе, насколько ему повезло, что благородное животное очутилось рядом в момент, когда он был беззащитен. Слоны обладают прекрасной памятью, известны случаи, когда они узнавали своих благодетелей или обидчиков спустя почти полвека после судьбоносной встречи. Паспарту всегда любил животных, был добр к ним, и так же в свое время ласкал слона и подкармливал его морковкой. Киуни, как и большинство его сородичей, помнил зло, но помнил так же и добро. И увидев беспомощного, простертого на плитах двуногого друга, над которым склонился, занеся изогнутый крюк, другой незнакомый двуногий, умный слон понял, что его другу грозит беда. Испустив громкий трубный звук, он побежал на убийцу, размахивая хоботом и примеряясь размозжить врага. Убийца, к счастью, вполне представлял, как опасны обозленные слоны, поэтому он попросту сбежал, не доведя дело до конца и убеждая себя, что жертве и так недолго осталось. Киуни же остановился в шаге от Паспарту, потрогал его хоботом, осторожно обхватил и поднял, точно малое дитя.