— Ну что же, — удовлетворённо произнёс дядя Коля, — пока всё идёт по плану. Имейте в виду, теперь вполне можно вставать.
Глеб тут же отстегнул ремень и вскочил с кресла. Он два раза подпрыгнул на месте, внимательно прислушиваясь к ощущениям. Ощущения были двойственными: с одной стороны, ему и вправду показалось, что он подпрыгивает чуть выше, чем на Земле, а приземляется чуть медленнее, но с другой — мальчик понимал, что чувства могут его обманывать.
— Не всё сразу, Глеб! — усмехнувшись, сказал папа. — Мы ещё слишком низко.
Дядя Коля откуда-то вытащил плоские, с листок картона, весы.
— Сколько ты весишь? — спросил он.
— Э-э-э… — задумчиво потянул Глеб.
— Тридцать пять килограммов, — твёрдо сказала мама. Она тоже встала с кресла и подошла поближе. — Забыл? Мы же взвесились дома, перед отлётом.
— Тридцать четыре килограмма семьсот граммов, — щёлкнув парой кнопок на панели управления, поправил её дядя Коля. И пояснил: — Данные сканирования.
Глеб встал на весы. На чёрно-белом экране моментально высветилось: «29,375 кг».
— Ух ты, здорово! — воскликнул он.
— Я тоже хочу взвеситься, — сказала Лиз.
— И я, и я! — вмешалась Валя.
Девочки взвесились по очереди, затем на весы встала мама двойняшек.
— Вот, всегда бы так! — полушутя, но с явными нотками досады в голосе, сказала она.
Мужчины взвешиваться не стали. Они катались на космолифте уже не раз, и подобные развлечения им давно наскучили.
Затем на весы снова встал Глеб. За какие-то пару минут мальчик полегчал на целый килограмм! За следующие десять секунд, что он смотрел на показания прибора, вес уменьшился ещё на восемьдесят граммов. Дети, как зачарованные, уставились на дисплей. Удивительное дело — изменения веса поразили их куда сильнее, чем даже вид из иллюминаторов на удаляющуюся Землю!
— Хочу показать вам вот ещё что, — сказал Джон.
Он достал из своей сумки маленький шарик для пинг-понга, повертел в руке, небрежно бросил на стол, и когда тот отскочил, снова поймал. Внимание всех присутствующих, особенно Ерошки, полностью обратилось на шарик.
— Казалось бы, ничего особенного, — продолжил Джон. — Но вот мы неподвижно кладём его на горизонтальный стол, и…
Шарик покатился на запад. Он двигался всё быстрее и через несколько секунд свалился на пол. Там его поймал совершенно счастливый котёнок и принялся гонять по всему отсеку. Движения малыша были несколько неуклюжими — видимо, понижение гравитации на рефлексах Feliscatus действительно сказывалось не в лучшую сторону.
От очередного удара лапы шарик отскочил к Вале. Она подхватила его и вновь положила в центр стола. Шарик опять покатился на запад и упал на пол к поджидавшему его Ерошке. Валя вопросительно посмотрела на отца.
— Помнишь скакалку? — спросил он.
Девочка утвердительно кивнула.
— Чем ближе к концу скакалки, тем быстрее скорость вращения. Сейчас мы поднимаемся вверх и одновременно разгоняемся в восточном направлении, — пояснил папа. — Поэтому мячик катится на запад.
Валя не совсем поняла объяснение, но на всякий случай кивнула. А Глеб и Лиз действительно его поняли.
Какое-то время ничего примечательного не происходило. Кабина всё так же взбиралась по бесконечному канату, предметы и люди на глазах теряли вес, Земля в нижнем иллюминаторе удалялась всё дальше и дальше. Постепенно внутри Глеба нарастало ощущение полёта на качелях — будто он попал в тот растянутый во времени момент, когда сиденье ухает вниз, и становится щекотно. Но в отличие от качелей, сейчас «падение» не прекращалось; вскоре мальчика даже стало немного подташнивать.
Ерошка тоже чувствовал себя неуютно. Не понимая, что происходит, время от времени он жалобно попискивал. Пожалев малыша, Лиз взяла его на руки и стала ласково гладить. Ерошка еле заметно дрожал.
— Наверное, нужно посадить его обратно в ранец, — решила Валя.
Когда стало скучно просто смотреть в иллюминаторы, Глеб попросил отца рассказать о возведении космолифта и о том, как выглядело приземление каната.
Дмитрий Зарубин рассказывал долго и обстоятельно. Его слушали очень внимательно — все, кроме дяди Коли, который увлёкся переговорами с диспетчерами на двух уровнях клифта и, кажется, затеял играть с ними в какую-то игру. Иногда Джон вносил уточнения в технические аспекты папиного полёта девятилетней давности, а мама и дети в основном слушали молча.
— Ого, — сказал Глеб, когда рассказ подошёл к концу. — А я-то думал, можно было просто сбросить канат с Апофиса, и он упал бы прямо вниз.