— Говори, что видишь, — сказал он. — Не молчи.
— Вижу канат, — ответил Глеб. — Очень тонкий, чуть толще, чем подарили Лиз. Трубку для охлаждения вижу. Ролики… бывшие. Они какие-то страшные, оплавленные. Наверное, их и надо отрезать, да?
— Да, именно их. Не торопись, действуй аккуратно, — сказал отец.
— Погоди, — сказал Джон. — Запасные видишь?
Из пазов на стенках колодца выскочили две пары блестящих новеньких дисков, безуспешно попытались обжать истончившийся канат и нырнули обратно. Их толщина примерно равнялась радиусу — сантиметров десять.
— Вижу. Вроде всё в порядке.
— Тогда действуй. Аккуратно, — повторил отец и ещё крепче сжал в руках тиуферроновый трос.
Глеб вытащил плазменный резак, тщательно прицелился, снял с предохранителя и нажал на кнопку. Из отверстия вырвалось почти бесцветное пламя, которое моментально разогрело металл добела. Стоило немного подержать резак в одном положении, как металл начинал плавиться, вскипал и отслаивался.
— Смотри, чтобы тебя не зажало, — ещё раз предупредил из кабины Джон.
— Не зажмёт, — уверенно сказал папа. — Я за этим слежу.
— По-моему, с этой стороны всё, — сказал мальчик, отрезая последний пласт металла.
Кабина чуть накренилась.
— Всё в порядке? — спросила Валя.
— Ага, — ответил Глеб.
Теперь он перебрался на другую сторону.
— Держитесь, — сказал мальчик, принимаясь срезать оплавленные ролики.
Ждать пришлось недолго. Последний пласт металла отломился сам, и кабина камнем рухнула вниз.
Трос между отцом и сыном на мгновение ослабел, а затем резко натянулся. Глеб пролетел в свободном падении не больше метра.
— Молодец! — похвалил папа. — Мне или Джону было бы сложно туда подобраться.
— Ух ты! — воскликнула Лиз. — Опять невесомость.
— Умница, Глеб, — сказала мама. И, обращаясь к мужу, добавила: — Верни его целым и невредимым, а то я за себя не ручаюсь!
Несмотря на то, что кабина теперь летела далеко внизу, голоса пассажиров звучали так же чётко и громко, как и минуту назад.
— Верну, — ответил тот. — Не отвлекайте.
Он уже рассматривал истончившийся оплавленный канат, в котором застряли ошмётки металла. Как и говорил Глеб, здесь тиуферрон по толщине не превышал палец. Просто чудо, что канат не оборвался!
Времени было мало. Отец спустился пониже истончившегося участка каната и вновь принялся дырявить тиуферрон и затягивать свои узлы. За пять минут он успел продеть трос через три отверстия. Глеб спускался вместе с отцом, стараясь держаться метров на пять ниже.
— Высота шестьсот километров, — произнёс Джон. — Сейчас начнём тормозить.
— Я стараюсь, — ответил папа. — Сейчас, ещё одну петельку…
— Всё, Дима! Мы тормозим.
Далеко внизу от кабины отделились два небольших парашюта. Они не надулись, а захлопали и зависли над нею — даже на скорости три километра в секунду воздуха для парашютов пока было мало. Одновременно запасные ролики начали нежно притормаживать кабину, усиливая воздействие на канат. Уже через полминуты папа с беспокойством смотрел, как натягивается и истончённое место каната, и запасной тиуферроновый трос. Казалось, ещё чуть-чуть, и лопнет. Но вскоре стало ясно: обошлось!
— Вроде держит, — сказал папа. — Потрясающий материал!
— Круто! — откликнулся Глеб.
Ему уже порядком надоело висеть между небом и землёй.
Папа проделал в канате ещё пару отверстий, продел в них трос и затянул последний узел.
— Ну что, Глебушка, как смотришь на то, чтобы полетать? — окончательно убедившись, что канат не оборвётся, спросил он.
— С беспокойством, — честно признался Глеб.
— Отцепляйся от каната. Нам пора, у нас воздуха всего на полчаса, — сказал папа.
И через десять секунд они парили в тысяче километров над планетой, оставляя позади натянутые струны космолифта.
Земля приближалась прямо на глазах. Через несколько минут горизонт разбежался во все стороны — они, кувыркаясь, пролетели уже почти семьсот километров. Отец подтянул сына поближе, прижал к себе: падать — так вместе!
— Смотри, Глеб, — говорил отец, показывая вниз. — Калимантан уже километрах в пятидесяти позади. Если бы канат оборвался, он бы падал по такой же траектории, с запада на восток. Представляешь, валился бы и валился с неба — тысяча километров тиуферрона, двести тридцать тысяч тонн. Местным жителям и так досталось от цунами, им только такого подарка с неба не хватало!