— Я собираюсь арестовать вас! — заявил Тибору. — Вы нарушили каждое правило…
— Вы живете в выдуманном мире, — отозвался Кастер. — Я не хочу вас пугать, но я смогу защитить себя против любого выпада в мой адрес и попытки применить насилие. Если я не защищу себя сам, это сделают мои друзья. Ни один человек, понимающий значение этого устройства, не позволит, чтобы покушались на его достоинство.
Кастер дождался, пока его слова дойдут до слушателей, и продолжал:
— И не стоит рассматривать мои слова как угрозу. В наши дни, как никогда прежде, важно отказаться от угрозы окружающим.
— Вы ничего не изменили! — воскликнул Тибору. — Если уж один человек с этим устройством станет могущественным, что говорить о сотне человек…
— Оставьте прежние страхи, — сказал Кастер. — Я-то считал вас разумным человеком, сенатор. Прошу: подумайте как следует, поразмышляйте над этим устройством. Обладание силой больше не является решающим фактором, ибо один человек может обладать силой миллионов. Самообладание — вот что отныне является залогом выживания. Жизнь каждого из нас зависит от доброй воли соседа. Каждого, сенатор, — во дворцах и в хижинах. Так не лучше ли делать все, чтобы взращивать эту добрую волю — не пытаться купить ее, только осознавая, что достоинство личности — неотъемлемое право на…
— Вы еще будете читать мне наставления, жалкий комми, предатель! — взревел Тибору. — Да вы просто живой пример того…
В заднем левом углу комнаты подал голос один из операторов:
— Давайте прекратим нападать на мистера Кастера и все-таки выслушаем его, — предложил он.
— Узнайте имя этого человека, — обратился Тибору к помощнику. — Если он…
— Я эксперт в области электроники, сенатор, и у вас руки коротки добраться до меня, — сообщил тот.
Кастер с улыбкой обратил лицо к Тибору.
— Революция началась! — сказал он, протягивая руку. — Сядьте, сенатор.
Уоллис, видя, что сенатор повиновался, вдруг осознал: а ведь баланс сил в этом зале изменился.
— Идеи уже носятся в воздухе. Пришло время для развития. Наше устройство входит в жизнь. Прядильная машина была изобретена, потому что пришло ее время. Идеи же для ее воплощения появлялись задолго до этого.
— А сейчас — век лазера? — спросил Тибору.
— Он должен наступить, — отвечал Кастер. — Но количество людей в мире, наполненных ненавистью и насилием, растет с ужасающей быстротой. Страшно даже подумать, что будет, если такой прибор попадет в руки таких людей, групп или даже целых наций… — Кастер содрогнулся. — Слишком велика его мощь, чтобы кто-то один мог распорядиться им мудро и справедливо. Медлить было нельзя. Вот почему я решил сегодня же провести демонстрацию и распространить информацию о приборе повсеместно.
Тибору откинулся на спинку кресла, сцепив руки на коленях. Лицо его было бледно, на лбу проступила испарина.
— Мы не сможем изготовить его.
— Надеюсь, вы ошибаетесь, сенатор, — проговорил Кастер. — Единственное, в чем я уверен — что, если мы не изготовим его сегодня, то завтра может быть поздно.
Гнездостроители
Жил некогда слорин с односложным именем.
Верят, что он сказал: "Для каждого из нас
свое место, и каждый из нас на своем месте".
Народное сказание племени Корабля-Сеятеля
В слорине, пославшем своего единственного отпрыска, необученного и неиспытанного юнца, на такую потенциально опасную миссию, как эта, должна быть толика безумия, сказал себе Смег.
Логическое обоснование его решения было ясным: ядро колонии должно сохранять своих старших ради их обширной памяти. Самому младшему в группе было логично вызваться добровольцем на этот риск. Пока...
Смег усилием воли выбросил подобные мысли из головы. Они ослабляли его. Он сосредоточился на управлении серым ведомственным "плимутом", который был заказан в правительственном гараже столицы государства. Машина требовала значительного внимания.
"Плимуту" было только два года, но дороги из красного кирпича с глубокими выбоинами сделали его по крайней мере вчетверо старшим. Все части его болтались. Пока он преодолевал изрытый колеями склон и спереди, и сзади машины, доносились разнообразные скрипы. Дорога привела в тенистое ущелье, почти лишенное растительности, и пересекла дребезжащий настил деревянного моста, соединявшего берега сухого русла ручья. Машина вскарабкалась на другую сторону через древние овраги, миновала зону чахлого кустарника и выбралась на ровное место, которое пересекла за два часа.