– Молодец. Спасибо, Архимед. Настоящий Архимед. Пей теперь кофе сколько твоей душе угодно.
8. Звезда работает
– Вот и почтальон, – сказал Аркусов и, прихрамывая, вышел на веранду. Загорелый, черноволосый мужчина в запыленном парусиновом костюме подал ему пачку газет и писем.
Аркусов передал газеты Тюменеву и ушел в кухню переменить компресс на ноге. Елена Гавриловна мыла чайную посуду.
Архимед сонно моргал глазами. Голова его склонилась. Выпив кофе, он осовел и сразу почувствовал, как сильно устал за последние сутки напряженнейшей умственной работы.
– Тетушка, вы позволите мне прилечь на веранде? Там такая уютная плетеная кушетка стоит. – Он быстро прошел на веранду, улегся на кушетку, подобрал длинные ноги, положил кулак под голову, и через минуту раздался его могучий храп.
Тюменев развернул газету:
– Посмотрим, что натворила звезда за последние сутки. – И Иван Иванович углубился в чтение.
Страницы газеты были полны сообщениями о проделках звезды.
Итальянский летчик, пытавшийся поставить мировой рекорд высоты, был застигнут низким давлением. На высоте двух с половиной тысяч метров мотор отказался работать, а летчик начал задыхаться.
Зато летчику-французу во время барометрического максимума удалось подняться на двадцать километров без кислородного прибора.
Приливы разрушили в Голландии плотины. Это явилось настоящим народным бедствием и повело к многочисленным человеческим жертвам.
Французский пароход «Марсель» после прилива оказался лежащим на вершине холма одного из Маркизовых островов. Многие пароходы относились приливной волной за десятки километров от берега моря и оказывались на мели среди густого леса или на улицах города, давно оставленного жителями.
Американский богач Ринг Кингсбери устроил себе подземное убежище на острове Патрика, далеко за Северным полярным кругом, и сделал себе запасы продовольствия и кислорода на десять лет.
В шахтах того же Кингсбери в Эквадоре произошли взрывы рудничного газа, обвалы и затопления. Погибло 320 шахтеров.
В Боливии, Перу, Мексике забили мощные нефтяные и грязевые фонтаны.
На Камчатке произошло извержение давно не действовавших сопок.
Инженеры спешно реконструировали двигатели и насосы, приспособляя их к периодически изменяющемуся атмосферному давлению.
Тюменев поднял голову от газеты и увидел Архимеда и Аркусова.
Пропустив обоих в кабинет, Тюменев задержался у двери и осторожно – чтобы не щелкнула – задвинул задвижку.
– От кого это вы запираетесь, дядюшка?
– От всех. Не люблю, когда мешают во время работы. Садитесь к столу. Докладывайте, Архимед.
– Мы уже довольно точно знаем, так сказать, анатомию двойной звезды Абастумани, – начал Архимед, разворачивая на столе чертеж. – Вот центр – Большое, или Красное, солнце. Вокруг него, вернее вокруг общего центра тяжести системы, обращается Малое Голубое солнце. Эти два солнца, составляя единую систему двойной звезды, являются вместе с тем самостоятельными центрами планетных систем. Вокруг Малого солнца обращаются две планеты: крайняя – Альфа и ближе к солнцу – Бета. Вокруг Большого Красного солнца одна планета – Гамма. Бета имеет две луны, остальные планеты лун не имеют. – Мною вычислены периоды обращения Малого солнца вокруг Большого, каждой планеты вокруг своего солнца, лун – вокруг планеты Альфа, а также сроки вращения солнц, планет и лун вокруг своей оси. Исчислены размеры, масса, определен химический состав солнц и атмосфер на различных планетах.
Тюменев хмурился, качал головой.
– Это плоды общей работы почти всех сотрудников нашей обсерватории, – продолжал Архимед. – На мою долю выпали только итоговые вычисления.
– Не только итоговые, – поправил Тюменев.
– Прекрасно справился со своей работой товарищ Аркусов, которому поручено было обработать данные по планете Бета Голубого солнца, – продолжал Архимед.
– Кстати, я до сих пор не знаю, почему вас так интересовала именно планета Бета, – сказал Аркусов.
– А вот сейчас узнаете, – ответил Тюменев. – Архимед, покажи теперь самое главное.
Турцев развернул второй чертеж. На нем в уменьшенном размере изображалась система двойной звезды, а в противоположном углу листа – земной шар с оторвавшейся от него точкой. Пунктирная линия соединяла эту точку с планетой Бета.
– Вот планета Бета, – обратился Тюменев к Аркусову. – Чертеж вам понятен? Не совсем? Звезда Абастумани, проходя мимо нашей солнечной системы на ближайшем расстоянии, оторвет от Земли часть атмосферы и океанской воды. Приливные явления, как нам известно, происходят одновременно на двух противоположных сторонах земного шара. И звезда вызовет отрыв части земной гидросферы не только на стороне, обращенной к ней, но и на противоположной. Но так как судьба части гидросферы, оторвавшейся от противоположной стороны, нас не интересует, то о ней мы и не будем говорить.
Итак, звезда оторвет часть земной атмосферы и гидросферы. Что произойдет дальше? Куда полетит эта вода и часть атмосферы? Долго ли будет лететь? И – главное – куда упадет, если вообще упадет куда-либо? Судьба этой оторванной от Земли воздушно-водяной планетки может быть очень различна.
Она могла бы сделаться маленькой второй луной земного шара, подобно нашей Луне, также составлявшей когда-то часть земного шара.
Могла водяная планетка, не оставляя Земли совсем, пойти по сильно вытянутому эллипсу, как периодическая комета. Могла упасть на Юпитер и Плутон или же стать спутником одного из них. Могла пойти по гиперболе и исчезнуть навсегда в мировом пространстве. Все зависит от сложных сил притяжения. Водяную планетку могло притянуть Красное или Голубое солнце звезды Абастумани, и планета обратилась бы в пар прежде, чем упала в раскаленную атмосферу этих солнц.
Наконец, наш водяной пузырь мог упасть на одну из планет или спутников планет в системе звезды. Но на какую именно?
– Я сделал очень упрощенные…
– Но чрезвычайно остроумные, – вставил Турцев.
– Исчисления, – продолжал Тюменев. – И пришел к такому выводу, что водяная планетка, по-видимому, должна упасть на планету Бета.
– Поэтому вы и поручили мне заняться ею? – спросил Аркусов.
– Вот именно, – ответил Тюменев. – А Архимеду я поручил проверить мои грубые приблизительные расчеты уже основательным вычислением. И он справился с работой как нельзя лучше.
Тюменев посмотрел на племянника с любовью и гордостью. Такой молодой, а уже справляется со столь сложными задачами!
А задача была действительно необычайно сложна. Земля, водяная планетка, Голубое, Красное солнце со своими планетами и их спутниками – все движется, вращается, взаимно притягивает друг друга. Нужно было собрать в одну точку все эти сложные движения в пространстве и во времени, распутать паутину невидимых, взаимно проникающих сил притяжения. Водяная планетка должна была пролететь мировое пространство через невидимую сеть этой паутины, одновременно испытывая на себе влияние притяжений чуть не двух десятков мировых тел. И Архимед начертал точную картину положения всех солнц, планет и их спутников в тот момент, когда судьба водяной планетки будет решена притяжением Беты.
– Да, наш водяной пузырь упадет на планету Бета! – воскликнул Тюменев.
– Упадет вместе с нами, если я верно угадал ваш план? – спросил Аркусов.
Тюменев опасливо оглянулся на дверь и ответил, понизив голос:
– Вот именно. Но будем говорить тише. Гм… гм… Елене Гавриловне совсем не нужно знать всего.
– Напрасно беспокоитесь, Иван Иванович. Ветер так шумит, что мы сами себя едва слышим, – сказал Аркусов. – На чем же или в чем мы полетим? В водяной лодке?