— Вы не перестаете меня удивлять! — покачал майор головой.
— Не расстраивайтесь! — усмехнулась в ответ Лиза. — Это в последний раз! — И она выхватила автоматический пистолет из наплечной кобуры. — Прощайте, сэр!
Седжвик такого развития событий не ожидал. Так и умер с маской неподдельного удивления на красивом — можно сказать, породистом — лице.
— Ну, что, отпустило? — спросил Рощин по дороге назад.
— Полегчало! — кивнула Лиза. — Просто гора с плеч.
Глава 3
Что было, что будет, чем сердце успокоится
Август 1932 года
После акции в «Ведерке с кровью» разъехались кто куда. Лиза, например, отправилась кружным путем в Гейдельберг к Штоберлю. Сначала в Амьен своим ходом, то есть все на том же арендованном автожире, но оттуда уже двигалась пассажирскими линиями то по земле, то по воздуху. Из Амьена в Париж, оттуда в Реймс, и через Метц и Карлсруэ в Гейдельберг.
На постоялый двор не поехала, поселилась «назло врагам» в доме номер семь по улице Стейнзейтвег, тем более что по давнему завещанию дом принадлежал ей, как «любимой женщине и наследнице» доктора Тюрдеева.
«Любимая женщина? Серьезно? А завалить меня он решил, как агента потусторонних сил? Умереть не встать!»
По сравнению с прошлым декабрем дом выглядел вполне сносно. Полы и окна вымыты, пыль сметена, и все на ходу, так как Лиза позаботилась об этом заранее. Вода, электричество, телефон, чистое постельное белье и все прочее, что может понадобиться человеку, который вернулся домой.
«Домой? — переспросила она саму себя. — И это мой дом?! Ну, может быть, и дом, но всего лишь на пару дней. Просто чтобы не заселяться в отель».
Лиза позвонила в ресторанчик в конце улицы и заказала ужин. Много мяса, картофеля и тушеной капусты, штрудель и печенье с корицей, ну а вино у нее было свое, из запасов покойного Тюрдеева.
«Ну, хоть на что-то путное сгодился, сука!»
Ужинала долго, вдумчиво, с аппетитом и со вкусом. Наелась, как удав, выпила тоже прилично. Не допьяна, но где-то на полпути. Покончив с ужином, встала из-за стола, задумчиво осмотрела гостиную, в которой устроилась трапезничать, и решила, что время еще не позднее, и, значит, вполне можно заняться делом.
«Что ж, делу время, потехе час!»
Лиза прихватила хрустальный стакан с виноградной водкой, поднялась в кабинет на втором этаже, села за стол, неторопливо и со вкусом — «А куда торопиться-то?» — раскурила сигару и, наконец, придвинув к себе телефонный аппарат, сняла трубку и попросила «барышню» соединить с абонентом 73–95.
— Здравствуйте, Фридрих! Не помешала? — спросила она, когда служанка передала трубку полковнику Штоберлю.
— Ну, что вы, Лиза! Вы мне никогда не мешаете. Здравствуйте! — Штоберль, очевидным образом, обрадовался звонку и не счел нужным это скрывать. — Предполагаю, вы сейчас в Гейдельберге. В гости придете?
«Превратности судьбы. А ведь могли стать врагами!»
Впрочем, не стоило обольщаться, друзьями они не стали тоже. Во всяком случае, пока.
— Завтра, — предложила Лиза.
— На завтрак?
— Я встаю рано.
— Я тоже. Семь утра вас устроит?
— Да, спасибо! — приняла приглашение Лиза. — Каша будет?
У Штоберля была отличная кухарка и готовила она практически все, что никогда не подадут в роскошном ресторане.
— Овсянка подойдет? — Штоберль был сама вежливость. — С изюмом и медом. Молоко, белый хлеб… Что-то еще?
— Разумеется! — удивилась Лиза скудости воображения некоторых мужчин. — Сливочное масло, кайса…
— Кайса? — переспросил полковник.
— Курага, — перевела Лиза. — Жирный сыр, яйца и какие-нибудь сдобные булочки.
— Бриоши или творожное печенье? — деловито поинтересовался ничуть не удивленный Штоберль. — Могу предложить также грецкие орехи.
— Остановимся на бриошах, — решила Лиза. — Орехи само собой. И кофе. Много кофе.
— Договорились. В семь утра!
— В семь, — подтвердила Лиза.
— Тогда до встречи!
— До свидания, полковник!
Она положила трубку и, пыхнув сигарой, открыла дверцу правой тумбы письменного стола. В декабре 1931 года, когда Лиза впервые оказалась в этом доме, ее, прежде всего, интересовал научный архив Тюрдеева. Им она тогда и занялась. Документов было много, и все, что не успела прочесть в немногие дни перед возвращением в Шлиссельбург, Лиза прихватила с собой. Собственно, она забрала домой практически весь архив Кассио Морамарко и Леонтия Тюрдеева и вдумчиво изучала его затем, вплоть до начала войны. Однако ни до чего, кроме архива, руки тогда так и не дошли. Лиза не добралась даже до личных бумаг Леонтия, не говоря уже о прочем. Оттого и о завещании доктора она впервые узнала от Штоберля, хотя в доме наверняка хранилась копия этого важного документа. И вот теперь настала очередь правой тумбы стола.