Но Розмари это не удовлетворило.
— Значит, в вашем городе живут их старые друзья?
— Нет. Отличный был ленч, правда?
— Да. Правда, Эйдан Линч — настоящий балбес.
— Да нет, он ничего. Время от времени Эйдан водит в кино мою подругу, и она говорит, что с ним весело.
Розмари Райан это не убедило.
— От Шона и Кармел меня тошнит. Вечно они сюсюкают друг с другом.
— По-моему, они очень хорошо ладят. — Глаза Бенни смеялись. Она знала, что следующим объектом критики станет Шейла.
— Ты раньше знала эту Шейлу с юридического?
— Нет. — Лицо Бенни было невинным. — Кажется, она хорошо учится. Думаю, ее все любят.
Недовольная Розмари вернулась к своим конспектам. Бенни заметила, что она время от времени грызет плитку «Фрут-энд-Нут». Сладкое позволяет успокоиться. Бенни это было слишком хорошо известно.
В пятницу вечером Брайан Махон пришел домой пьяный вдребезги. До Нэн доносились только отголоски. Она заперла дверь и включила радио, чтобы не слышать слов. Она знала, что ее мать не шлюха. Это знали Пол и Нейси. И сам отец, когда был трезв. Но когда он напивался, то орал во все горло, что она не просто шлюха, но фригидная шлюха; чем скорее люди это поймут, тем лучше. Кроме того, Нэн знала, что мать никогда не уйдет из дома и предпочтет выслушивать оскорбления, хотя они сыплются на нее все чаще.
— Это тебя, Ева, — сказал один из квартирантов Кит, сняв трубку в субботу утром.
— Отлично. — Ева надеялась, что это Бенни. Может быть, ей удастся приехать в Нокглен на автобусе, который отправляется во время ленча. Кит сказала, что в этот уик-энд помощь Евы ей не понадобится.
Но это была не Бенни, а Нэн.
— Можно пригласить тебя на прогулку?
— Да, это было бы неплохо. Мы можем встретиться у тебя и погулять в твоем районе. Я его плохо знаю.
— Нет! — резко ответила Нэн, но затем ее голос смягчился. — Твой район намного лучше. Можно сходить на мол. Я сама за тобой зайду.
— Ладно.
Ева почувствовала приступ досады. Она предпочла бы, чтобы Бенни встретила ее у автобуса.
Через пять минут позвонила Бенни. Но было уже слишком поздно.
— Ты не можешь позвонить Нэн и сказать ей, что едешь домой?
— Не могу. У меня нет номера ее телефона. А у тебя?
— Нет. — Бенни слишком надеялась на приезд Евы.
— Ты не сказала мне, что была в «Дельфине», — с вызовом произнесла Ева.
— Именно об этом я и собиралась тебе рассказать.
— Ты действительно хотела вырезать у Эйдана печенку?
— Ну, должна же я была что-то говорить.
— Почему?
— От меня этого ждали.
— Конечно, такого они не ждали, — сказала Ева. — Но, похоже, им понравилось. Говорят, ты снова стала есть?
— О да. Патси печет хлеб с черной смородиной. Не чувствуешь запах?
На Нэн были белая вязаная юбка и темно-зеленый жакет. Когда она вошла, мальчики-квартиранты уставились на нее во все глаза.
Кит Хегарти тоже смотрела на нее с интересом. Потому что девушка действительно была ослепительно красива. Но главным образом потому что она прекрасно владела собой. Она говорила не повышая голоса, словно знала, что ее будут слушать в любом случае.
Нэн прошла в спальню Евы, и Кит услышала, как она ахнула от восхищения.
— С видом на море! О боже, Ева, какая ты счастливая!
Кит с привычной болью от потери услышала, как Ева объяснила:
— Эта комната принадлежала Фрэнку Хегарти. Я хотела оставить здесь какие-нибудь его вещи, но Кит не позволила.
— Что ты наденешь? — спросила Нэн.
— Зачем? Это же всего-навсего прогулка по молу, — возразила Ева.
— Какая разница, где гулять? Нужно всегда выглядеть нарядно.
Кит Хегарти услышала, как Ева тяжело вздохнула, закрыла дверь и стала надевать красный блейзер и красную клетчатую юбку, которые действительно шли ей и хорошо сочетались с ее темными глазами и волосами.
В глубине души Кит была согласна с Евой. Это действительно всего-навсего прогулка по молу. Но Нэн считала ее появлением на людях. Наверное, так она вела себя всегда.
Они неторопливо гуляли, окруженные толпой дублинцев, совершавших моцион после обильного ленча или решивших немного развлечь детей, тещ и свекровей.
— Посмотри-ка на этих девчушек, — внезапно сказала Нэн, показав на школьниц, гулявших под присмотром двух хорошо одетых учительниц.
— А что в них особенного? — спросила Ева.
— Одна из них машет тебе рукой.
Ева подняла взгляд. Действительно, какая-то малышка в синей форме подавала ей знаки.