Аннабел и Бенни выслушивали его оскорбления не моргнув глазом.
Он никому не мешал, не вторгался в дом и не пользовался своим положением. Был почтительным и преданным. А где благодарность?
Внезапно Бенни стало очень грустно. Шон говорил искренне. Что ж, жизнь у него действительно была несладкая.
— Ты останешься в Нокглене? — неожиданно спросила она.
— Что?
— После того как уйдешь отсюда?
И тут в воздухе что-то щелкнуло. Шон понял, что Хоганы не шутят. Он смотрел на них так, словно видел впервые в жизни.
— Наверное, — сказал он. — Понимаете, это единственное место, которое я по-настоящему знаю.
Они понимали.
Знали, что разговоров начнется много. Очень много. Но в понедельник магазином будет руководить Аннабел. На обучение бизнесу у них остается тридцать шесть часов.
Миссис Хили согласилась принять Шона у себя в кабинете. Хотя он всегда был бледным, но сейчас выглядел так, словно перенес сильный шок.
— Я могу снять у вас номер на неделю?
— Конечно. Но можно спросить, почему?
Уолш сказал, что уходит из магазина. С сегодняшнего дня. И потому вынужден оставить свою квартиру. Он говорил очень туманно. Не отвечал на вопросы о партнерстве, отрицал, что произошла какая-то ссора или обмен любезностями. Говорил, что хотел бы перенести вещи через дорогу тогда, когда за этим не будет наблюдать половина города. Например, когда все пойдут домой пить чай.
Конечно, Фонси увидел его. Увидел, как он по очереди перетаскивает четыре картонных ящика со своими пожитками.
— Добрый вечер, Шон, — серьезно сказал молодой человек.
Шон сделал вид, что не заметил его.
Фонси тут же пошел к Клодах и все рассказал ей.
— Кажется, Шон Уолш начал вить себе гнездышко. Я видел, как он носил прутики и листья к Хили.
— Так он действительно переезжает? — Клодах удивилась, но не очень.
— Тайно и сгорая от вожделения к Дороти, — ответил Фонси.
— Браво, Бенни. — Клодах закрыла глаза и улыбнулась.
Майра Кэрролл пришла в монастырь сообщить, что ей предложили работу в дублинском магазине. Пока мать Фрэнсис пыталась придумать что-нибудь правдивое и в то же время приятное для Майры, та сообщила, что Шон Уолш забрал все свои вещи и переселился в гостиницу.
— Слава богу, Бенни, — прошептала себе под нос мать Фрэнсис.
Такого длинного воскресенья у них еще не было. Ощущение нереальности усиливалось закрытыми ставнями. Никто не должен был знать, что они там.
Каждому, кто видел их, эта бригада должна была казаться очень странной. Патси в комбинезоне отскребала маленькую комнату от следов тысяч чашек плохо заваренного чая. Старый Майк говорил, что они решили устроить в магазине чайную с подачей бисквитов. Картина была очень похожая. Ради этого из квартиры Шона принесли электрическую плиту. Теперь здесь всегда будут пить хороший чай, варить бульон и даже жарить тосты.
Магазин менялся на глазах.
Помогали его менять Пегги Пайн, Клодах и Тедди Флуд.
Никому ничего не объясняли. Только сказали, что Шон Уолш ушел и что им нужен совет. Клодах сказала, что один бизнес ничем не отличается от другого. Если можешь руководить одним, то сможешь руководить и всеми остальными. Лично она не сомневается, что могла бы стать директором металлургического комбината или завода, выпускающего автомобили.
Майку, который никогда не привлекал к себе такого внимания, задавали вежливые вопросы. Почему-то все считали, что с Майком нужно разговаривать не торопясь, поэтому его ответы были такими же солидными и взвешенными.
Торопить Майка не следовало. Пусть думает, что в его распоряжении все время на свете. Пусть жалеет мистера Эдди и поджимает губы, говоря о Шоне Уолше, который хотел, чтобы его называли мистером.
У них медленно, но верно складывалось впечатление о том, как следует вести бизнес. Есть люди, у которых есть кредит, и люди, у которых его нет. Есть поставщики — представители заводов и фабрик, которые приезжают и оформляют заказы. Есть присылаемые по почте счета и напоминания.
Майк рассказывал об этом постепенно. Его внимательно слушали и вырабатывали систему.
Аннабел Хоган тысячу раз ругала себя за то, что не интересовалась делами при жизни мужа. А вдруг ему это понравилось бы? А вдруг она сидела дома только в силу традиции?
Бенни жалела, что не помогала отцу. Если бы можно было вернуть время вспять, она проводила бы с ним все субботы и училась работать.