— Как жаль, что ты не смогла остаться в Дублине.
— Но я осталась в Дублине. Помнишь, я говорила тебе, что магазин закроется рано и мама отправится отдыхать?
— Совсем забыл, — признался Джек.
Наступила пауза.
— Но, конечно, ты ничего не знала о вечеринке.
— Знала. Потому что столкнулась с Кармел в магазине, где она покупала хлеб. И Кармел мне рассказала.
Взгляд у нее был неуверенный. Джек снова ощутил чувство вины. Не потому что вчера вечером обнимался с Нэн, а потому что Бенни думала, что он нарочно не пригласил ее.
— Я был бы рад, если бы ты пришла. Просто забыл. Честное слово. Я так привык, что по вечерам тебя нет… Что ты делала?
— Ходила с Евой в кино.
— Ты должна была позвонить мне.
— Я позвонила, но слишком поздно.
Сегодня утром Джек даже не посмотрел на блокнот, где мать записывала имена всех звонивших.
— Ах, Бенни, мне очень жаль. Боже, какой я дурак! — Он с силой ударил себя по лбу.
Джек очень расстроился.
— Ладно, ничего страшного не случилось, — ответила Бенни.
— Мы случайно столкнулись с Нэн. А поскольку она была свободна, я пригласил ее вместо тебя. Кажется, ей понравилось.
Бенни широко улыбнулась. Все в порядке. Он просто забыл. Не пытался врать. Не выкручивался. И обрадовался бы, если бы Бенни была с ним вчера вечером.
Слава богу, что он встретил Нэн и пригласил ее.
Волноваться было не из-за чего.
Глава восемнадцатая
Джек проснулся с безумно колотящимся сердцем. Ему приснился страшный сон. Такой реальный, что от него было трудно избавиться. Отец Бенни, мистер Хоган, стоял над каменоломней и сталкивал с обрыва «моррис-майнор», принадлежавший доктору Фоли.
Вместо глаз у мистера Хогана были горящие угли. Он громко рассмеялся, когда машина с грохотом разбилась о дно каменоломни.
Этот грохот и разбудил Джека.
Теперь он лежал и отдувался.
Рядом с ним лежала Нэн, спавшая как младенец, подложив руки под щеку и слегка улыбаясь.
Они лежали в коттедже Евы, куда он приезжал на вечеринку после Рождества.
Нэн сказала, что им нужно куда-то поехать. Есть одно безопасное место. Там никто не ходит. Ключ лежит в выемке каменного забора.
Нэн была великолепна. Такая спокойная, практичная. Сказала, что им нужно будет взять с собой спиртовку, простыни и полотенца.
Джек никогда не думал об этом. Она сказала, что нужно будет плотно задернуть шторы и спрятать машину на площади, чтобы ее никто не видел. За навесом стоянки автобуса есть место, куда никому и в голову не придет заглянуть.
Она была очень наблюдательна.
Говорила, что не считала себя способной на такую пылкую страсть.
Конечно, Джек очень волновался, но она сказала, что все будет в порядке. Иначе они только будут дразнить друг друга. А она хочет любить его честно и по-настоящему. Все было чудесно, намного лучше, чем с той девушкой из Уэльса, слишком торопливой и неловкой. Прекрасное тело Нэн в его руках было послушным как воск. Казалось, ей нравилось то же, что и ему.
Наверное, в первый раз Нэн было больно, но она не жаловалась. Однако больше всего его возбуждало то, какой спокойной была Нэн, когда они встретились в университете. Невозмутимая, свежая и безукоризненная Нэн Махон была той самой девушкой, которая прижималась к нему и дарила неземное блаженство.
Это был их третий визит в коттедж.
Он все еще ничего не сказал Бенни.
Потому что просто не знал, что сказать.
В школе устраивали пасхальную мистерию, и Хитер хотела в ней участвовать.
— Мы обещали твоему брату, что ты не будешь принимать участия в обрядах, — сказала мать Фрэнсис.
— Но это не обряд. Это драма. Просто зрелище, — взмолилась Хитер.
Представление устраивали для того, чтобы внушить детям понятие о Пасхе с помощью изображения Страстей Христовых. Мать Фрэнсис вздохнула.
— Кто объяснит это твоему брату? Ты или я?
— Не думаю, что ему вообще стоит что-то говорить. Он сейчас злой на весь свет. Мать Фрэнсис, можно мне сыграть Гитлера? Пожалуйста!
— Кого?
— Э-э… Понтия Пилата. Я все перепутала…
— Посмотрим. Но сначала я должна обсудить это с мистером Уэстуордом.
— Слишком поздно, — ликующе сказала Хитер. — Сегодня он уплыл в Англию. В Гэмпшир. Искать себе жену.
Мосси Руни расчистил задний двор магазина Хогана, и теперь тот выглядел так, словно всю жизнь был садом. Бенни и Аннабел решили посадить там цветы и даже кусты.