*БАХ* – пользуясь моментом, я ударил последнего, третьего парня в шею, лишая его сознания.
Вот и всё. Несколько моментов и трое врагов уже повержены.
«Стоит ли мне устроить такую же диверсию там, где больше всего людей? – задался я вопросом, на что тут же получил ответ в виде девушки, что со скорость света двигалась ко мне».
Её глаза выражали желание битвы, и её можно назвать той, кто желает драться. Она пришла сюда не для победы, а для самой драки. И такие девушки как она обладают скорее не вспыльчивым характером, а скорее неконтролируемым.
– Я вы…
– Нападай! – не позволив ей договорить, я согласился на бой.
После чего тут же кинулся к ней. Девушка была удивлена чем-то подобным, привыкнув к более «понятной» битве, когда оба противника кивают друг другу, отдают честь и вступают в бой. А так как я даже не достал меч, я заставил девушку удивиться и отступить назад.
Это позволило мне начать атаку, и ударить её ногой в грудь.
В груди женщины находятся молочные железы, благодаря которым в момент рождения ребёнка она может кормить его молоком из сосков, – как мне более-менее известно. Можно сказать, молочная железа очень чувствительна, и любая травма может причинить большую боль, поскольку это стимулирует ускоренное размножение клеток, – но в этом я мало уверен, так как почти не изучал подобный вопрос. Но меня это мало волнует. Главное, после удара в грудь, женщине больно.
И сейчас я подтвердил это. Стоило мне ударить девушку в грудь, как на её глазах тут же появились слезы, и она сжалась. Это позволило мне, вновь ударить её, но теперь в живот, посылая её в полёт, прямиком в толпу искусно сражающихся мечников.
Когда же она полетела рядом с ними, многие, боясь задеть её, остановились. Но не все обладают подобными навыками и некоторые не успели этого сделать, ранив своих противников или рядом стоящих людей.
Раздались болезненные крики, выкрики, ругательства. Примерно четверо человек выбыло. А я вернулся к своим делам.
*ВЖУХ* – почувствовав непонятное чувство позади себя, я мгновенно достал клинок из ножен и нанёс вертикальный удар.
Однако…
– Чего тебе? – остановив меч прямо возле её шеи, я задал вопрос, так называемой Принцессе.
– Это ужасно, – таковы были её первые слова, после нашей четырёх-пятилетней разлуки. – Ты ударил женщину в грудь с подобной силой. Ты разве не знаешь, что после этого может последовать?
– А разве меня это должно волновать? – спросил я, заставляя Принцессу удивиться. Она как обычно начала читать подобные лекции, как же плохо я поступил. Но разве это плохо? Это битва! Здесь умирают и убивают! Ты должна понимать, что, придя сюда, ты можешь лишиться всего! Это главная ошибка всех здесь присевающих. Она заключается в том, что почти все здесь не относятся к битве серьёзно. Для них это всего лишь экзамен, после которого они продолжат битву. Но мало кто понимает, что те, кто пройдут, это – элита. Они истинная сила, и сильнейшие люди мира. Они новое поколение, которое станет более сильным, нежели старое.
– Я знаю, что тебя такое мало волнует, – с некой грустью пробормотав это, Принцесса отвернулась от меня, убегая в противоположное направление, начиная новую битву. Возникает вопрос: почему же я не победил её сейчас? Всё просто: я знаю её силу, и знаю, что смогу победить её чтобы ни случилось. И если я побью её, то кто знает, кто же займёт на её место, и кто знает, смогу ли я победить его. Так что лучше допустить к турниру тех в чьих силах ты уверен, и знаешь, что сможешь их одолеть.
Но и в тоже время, возникает вопрос. Почему я участвую? На него я не знаю ответа. Такого было наше с Алисой обещание. Нет, немного другое. Мы хотели закончить Академию вместе, и затем пожениться. Но из-за моих глупых действий мы лишились этого варианта развития событий, отправляя наши пути по разным направлениям. Поэтому я просто перенёс момент нашей женитьбы на не после Академии Рыцарей, а после «Великого Турнира Мечников». Таковы мои суждения.
Однако. Я изменил Алисе. Я позволил сделать себе минет той демонице. Но, никто, кроме этой суккубше не знает об этом. Я не хочу, чтобы Алиса об этом узнала, поэтому, когда всё закончится я наложу на неё запрет об этом. Дабы она никому и никогда не рассказала этого. А если она посмеет хотя бы подумать о нарушении этого запрета – я убью её. Она унесёт этот секрет в могилу.