— Благодарю, — она перевела дыхание. — Я должна вам признаться. Это прозвучит странно, но надеюсь, что вы меня поймете. Долго думала говорить об этом или умолчать…
— Внимательно слушаю.
— Речь пойдет о нас с вами. Кстати, спасибо. Не знаю, чем вы меня накрыли, но я согрелась.
Он был заинтригован и ждал продолжения.
— Вначале, я испытывала по отношению к вашей персоне только негативные эмоции. Еще до нашей непосредственной встречи.
— Почему?
— У меня погиб близкий друг и я невольно связывала его смерть с вами.
— Я знал его?
— Нет, не думаю. Он был сотрудником отдела «Д», моим координатором. Мартин дал последнее задание, поручив найти вас, а сам попал под поезд спустя несколько часов. Меня до сих пор мучает вопрос, была ли его смерть случайной или преднамеренной. Надеюсь, что случайной… так мне легче примериться с этой мыслью. Но речь не об этом. Я ненавидела вас заочно, а когда узнала ближе, то моя ненависть только окрепла.
— Неудивительно. Было бы странно испытывать дружеские чувства к похитителю, — усмехнулся ученый.
— Да, но не в этом дело. У меня было задание, как мне казалось очень важное. Я хотела выяснить ваши намерения, чтобы найти слабое место. И вдруг вы показали мне безграничные возможности своего проекта. И к ненависти добавился страх. К чему скрывать? Теперь я не только ненавидела вас, но и смертельно боялась.
— Маргарет, вы слишком эмоциональны. Мне нравится наблюдать за накалом страстей, но не сейчас, когда это вредит вашему здоровью. Давайте отставим наш разговор до следующего раза.
— Нет! Обстоятельства меняются слишком быстро, следующего раза просто не будет. Я едва не умерла сегодня и мне не хочется больше лгать. Выслушайте меня! — она перевела дыхание и сказала более спокойно. — Вы показали настоящий ужас, поселили его внутри, лишив покоя. Никогда еще мне не было так страшно. Тогда я думала, что вы отвратительное существо, сам дьявол, но сейчас мне кажется, что вы желали мне добра.
— Дьявол, желающий добра? Хм… А если вы ошибаетесь?
— Не ошибаюсь. Все дело в том, что ваше понимание добра очень жестоко. Если человек боится посмотреть правде в глаза, вы предпочтете, чтобы он вовсе потерял зрение.
— Да, это так. — Механик довольно кивнул, но сразу спохватился. — Постойте, вы говорите мне это из-за яда — клянусь, я не имею к нему никакого отношения. Вы же верите мне?
— Верю, — ответила Маргарет. — Простите, что сомневалась в вас.
— Уже забыл! — он с нарочитой беспечностью махнул рукой, делая вид, что его не волнует эта тема.
— Я осознала, что не могу давать оценку вашим действиям, поскольку сама не владею ситуацией. Как можно не зная мотивов человека, решать, хорошо или плохо он поступает? Все зависит от обстоятельств. Каждый прав по-своему… Если кто-то совершает умышленное убийство, то в мирное время его приговаривают к виселице, а в военное награждают орденами и славят как патриота. Событие одно, а вот оценка диаметрально противоположная. Но все-таки я надеюсь, что создатель проекта «Небосвод» действует во имя добра.
Ее слова вынудили Механика внезапно заинтересоваться стеной напротив.
— Теперь мне легче, — Маргарет вздохнула. — Я сказала, что ненавидела вас и больше меня это не мучает.
— Что вы чувствуете теперь?
— Сложно объяснить. В моей жизни еще не встречались подобные вам люди. Я поражена тем, кто вы есть и чего смогли достичь за столь короткий срок. Это невероятно.
— Вы правы. Бывает, я вспоминаю свой жизненный путь и сам удивляюсь. — Он посмотрел на руки. — Задаюсь вопросом: неужели я причина всего? Тот самый рычаг, запускающий механизм? Или часть механизма, увидеть который не суждено? Не знаю.
— А кто я? Пленница, гостья, друг?
— Вы свежая, — он задумался, подбирая нужные слова, — Резкая, очищающая. Как дуновение холодного зимнего воздуха, проникшее в затхлое подземелье. Да, именно так.
— Почему подземелье? Разве вы пленник?
— В каком-то смысле, — усмехнулся ученый. — Для человека вроде меня все будет темницей. Самое страшное подземелье, в котором мы можем оказаться, находится внутри нас. Когда собственный интеллект возводит стены, их нельзя уничтожить, не лишившись рассудка.
Маргарет не хотела развивать эту тему. Письма Механика, полные безумия, были слишком свежи в памяти.
— Вы не успели рассказать, зачем пригласили меня на ужин, — заметила она.
— В любом случае, в мои намерения не входило отравить вас.
— Простите мои обвинения — они вырвались в минуту слабости. Обещаю, что не стану больше в вас сомневаться.
— Я доволен, — ответил ученый напряженным тоном, в котором не чувствовалось ни капли радости.